Америка: Без царя в голове

Так вот, Конституция США была написана именно с упором на власть штатов над Вашингтоном, и никто ее менять не собирается. Все штаты очень ревностно относятся к любым попыткам центральной власти присвоить себе какие-либо права и возможности. Вспомните, например, недавнюю историю с реформой медицинского страхования Обамы и то, как ее воспринимали американские штаты. Напомню также, что в США фактически нет федеральной полиции: она вся местная и подчиняется муниципальной власти и губернаторам. Министерство внутренних дел в Америке есть, но его компетенция — не полицейская, а, скорее, хозяйственная: управление парками и заповедниками, водоемами и мемориальными историческими площадками.

Более сложная ситуация с силами американской Национальной гвардии: часть ее напрямую подчиняется президенту страны, другие части — губернатору и местной власти. В стране нет федеральных кодексов — административного, уголовного, семейного. Каждый штат имеет собственные своды законов и собственную Конституцию. В любом случае американская система задумана и реализована так, что федеральные власти и штаты сильно зависят друг от друга, держат друг друга на жестком крючке и сильнейшим образом конкурируют в политическом поле. По сути дела, политическая история американского государства складывается из бесконечных попыток центрального правительства взять верх над штатами — и противостояния этому местных властей. Баланс этих сил отчасти и обеспечивает то, что мы называем американской демократией.

Вообще, скажем прямо, 90 % всей политики в США — это не внешняя политика, не оборона и не безопасность, а непрекращающаяся ни на минуту борьба за полномочия между Вашингтоном и штатами. Эта борьба и есть та центральная ось, вокруг которой крутится все в Соединенных Штатах. Притом она практически незаметна для остального мира, для которого по понятным причинам более важны внешнеполитические шаги данного государства. Однако без понимания роли этой оси невозможно правильно оценить и всю внутреннюю политику Америки, и даже события вокруг выборов 2020 года, и борьбу за утверждение их результатов. Местные власти во внутренней политике имеют больше возможностей, полномочий, денег, законодательных прав, чем центральные власти в Вашингтоне. Американцы любят свою столицу, любят туда приезжать, но смотрят на нее несколько свысока, понимая, кто кого содержит. В отличие от Москвы столица США вовсе не центр финансовой, экономической, развлекательной или даже интеллектуальной индустрии. Это просто политический офис размером с город. Главный политический офис мира.

Процесс создания и подписания Конституции США оказался крайне сложным, нервным, бурным и противоречивым. Слишком разные интересы были у делегатов, готовивших первоначальный текст, слишком по-разному они видели роль и место своего штата в составе единого государства. Часть делегатов покинула Конституционный конгресс, один из штатов вообще отказался признавать и подписывать Конституцию. В правах были ограничены не только рабы, но и женщины. Более того, высказывались даже предложения лишить избирательных прав малоимущих и не обладавших землей. Но они были, к счастью, отвергнуты. В конце концов собравшимся представителям штатов удалось достичь компромисса — и Конституция была принята. Этот конституционный компромисс стал краеугольным камнем новой политической культуры — американской. Действительно, традиции компромисса до сих пор являются важной частью американского менталитета. Что касается внешней политики, то американцы никогда особенно и не распространяли на нее принцип компромисса, предпочитая руководствоваться в данной сфере национальными интересами и собственным видением ситуации.

Однако во внутренней политике и в своей обычной жизни американцы очень ценят принцип компромисса. Отсюда такая высокая степень неприятия президента Дональда Трампа, которого многие американцы считали неспособным на компромисс. Отсюда столь заметная роль всевозможных медиаторов, переговорщиков, адвокатов, умеющих договориться с противоположной стороной. Какие бы противоречия ни возникали в американской политике или жизни простого американца, их принято разрешать через поиск компромисса. При этом, как замечательно сформулировал адвокат, занимавшийся моим первым разводом в США, компромисс — это когда обе стороны остаются недовольными ситуацией и чувствуют себя в любом случае несправедливо обделенными. Это естественно. Вот когда одна сторона остается довольной, а другая — нет, значит, компромисс был неполноценный, ущербный. Да и вообще не компромисс. Российское отношение к компромиссу, как известно, сильно отличается от американского. Чтобы понять разницу, достаточно вспомнить знаменитое стихотворение Евгения Евтушенко:

Компромисс Компромиссович,
«друг», несущий свой крест,
мягкой, вежливой крысочкой
потихоньку нас ест…