Американская готика

Покачиваясь, стараясь сохранить равновесие, профессор вслепую бил кулаками. А потом он почувствовал, что один из его могучих ударов достиг цели. Одна из теней качнулась и отлетела назад. Его другую руку поймали в захват и, заламывая, крутанули так, что профессору показалось: еще чуть-чуть — и сухожилия лопнут. Кто-то прерывисто дышал у него над ухом, и тогда Брилл резко откинул назад голову, вложив в это движение всю силу своей могучей шеи. Его затылок ударился во что-то мягкое — лицо человека. Раздался стон, и тут же захват незнакомца ослаб. Профессор отчаянно рванулся вперед, но чьи-то руки по-прежнему крепко держали его за ноги. Брилл наклонился, почувствовал, что падает, и выставил вперед руки, чтобы не разбиться о землю, и в тот момент, когда его пальцы коснулись земли, в голове его словно взорвалась бомба, раскрасив черную беззвездную ночь красными искрами, и он погрузился в темные бездонные омуты забвения…

В первый момент, придя в себя, Джоел Брилл решил, что его бросили в открытой лодке в штормовом море. Когда же его разум очистился, он понял, что лежит в автомобиле, который мчится по неровной дороге. Голова у него раскалывалась. Он был связан по рукам и ногам и завернут в какое-то одеяло. Естественно, он ничего не видел и ничего не слышал, только гудение мотора автомобиля. Беспомощный, он попытался прикинуть, кто же мог похитить его. И тут холодный пот выступил у него на лбу от неожиданного подозрения.

Качнувшись, машина остановилась. Сильные руки подняли его, и он почувствовал, что его куда-то несут сначала по ровной поверхности, а потом вверх пролет или два. Ключ повернулся в замке, заскрипели петли двери. Он почувствовал, что его опускают на ложе, вроде кровати. Потом мешок с его головы убрали, и профессор заморгал от яркого света. И тут волна холодной дрожи прокатилась по его телу. Профессор лежал на кровати в той самой комнате, где умер Джим Рейнольдс. И над ним стояли, сложив руки, три мрачные и безвольные фигуры: И Вэйн, Али — египтянин и Яург — сикх. На желтом лице китайца засохла кровь, и губа у него была рассечена. На челюсти Яург Сингха расплылся огромный синяк.

— Сахиб проснулся, — объявил сикх на великолепном английском.

— Что, черт побери, происходит, Яург? — с негодованием поинтересовался Брилл, пытаясь вернуться в горизонтальное положение. — Что все это означает? Снимите с меня веревки… — Его голос постепенно стих, так как он прочитал приговор во взглядах слуг покойного Рейнольдса, уставившихся на него.

— В этой комнате наш хозяин встретил свою судьбу, — пояснил Али.

— И именно вы вызвали его сюда, — добавил И Вэйн.

— Нет! — яростно взвыл Брилл, дико извиваясь, несмотря на то, что веревки сильно врезались в его плоть. — Черт возьми, я ничего об этом не знаю!

— Я слышал ваш голос по телефону, именно вы пригласили сюда и убили нашего господина, — подытожил Яург Сингх.

Еще чуть-чуть — и Джоел Брилл был готов впасть в панику от собственной беспомощности. Он чувствовал себя человеком, бьющимся о непреодолимую преграду — непробиваемую стену. Восточный фатализм и обвинение невозможно обжаловать. А ведь если даже Бакли подозревал, что Джоел Брилл имеет некое отношение к смерти Рейнольдса, то как же ему убедить в своей невиновности людей Востока? Профессор с трудом сдерживался, чтобы не впасть в истерику.

— Со мной весь вечер был детектив Бакли, — произнес он, с трудом контролируя свой голос. — Он скажет вам, что я близко не подходил к телефону, он видел меня весь вечер. Я никак не мог убить своего друга, вашего господина, потому что я весь вечер находился в библиотеке Коринфианского клуба. Даже сюда я приехал вместе с Бакли.

— Мы не знаем, каким образом вы проделали это, — спокойно ответил сикх. — Пути сахибов нам неведомы. Но зато мы знаем, как вы убили нашего господина. И мы привезли вас сюда, чтобы вы искупили свое преступление.

— Выходит, вы собираетесь убить меня? — спросил Брилл. По спине у него поползли мурашки.

— Если правосудие сахибов приговорит вас, и палач сахибов убьет вас, это будет называться казнью. Так что то, что случится с вами, можно назвать казнью.

Брилл открыл было рот, а потом закрыл его, поняв, что любые аргументы, которые он смог бы привести, — тщетны. Все происходящее напоминало фантастический кошмар, от которого ему было не пробудиться.

Али вышел вперед. В руках у него было нечто, наполнившее сердце Брилла леденящим ужасом, — проволочная клетка, в которой визжала огромная тощая крыса. Она пыталась грызть прутья клетки, но безуспешно. И Вэйн положил на карточный стол медную чашу, снабженную пазами, в один из которых был продет тонкий кожаный ремень. Брилл неожиданно ощутил приступ тошноты.