Американская королева (ЛП)

Он подошел достаточно близко, чтобы я смогла прочесть его нашивку. Колчестер. Имя, которое звучало сильно, твердо и немного сурово.

Мужчина присел рядом со мной, его брюки натянулись над мускулистыми бедрами.

— Давай помогу.

Мой мозг кричал: «Скажи что-нибудь! Скажи!»

Но я не могла. Я не знала, как заставить себя говорить. Еще никогда я не видела человека столь красивого, мужественного, и никогда еще не ощущала себя смущенной и до боли женственной — стройной, мягкой и податливой. Затем он поднял взгляд с осколков бокала на меня, и я подумала, что рассыплюсь как роза на сильном ветру.

Он встал, выкинул несколько подобранных осколков в корзину для мусора, а затем протянул ее мне. И снова потянулся за осколками.

— Знаешь, она ревнует, — спокойно сказал Колчестер, не сводя взгляда с пола.

Мне показалось, что я ослышалась.

— Ревнует?

Он откашлялся.

— Надеюсь, ты не против, но я стоял снаружи, когда ты зашла в комнату. Я слышал ваш разговор.

Я отчаянно пыталась напомнить себе, что не должна вести себя как идиотка. Этот мужчина был намного старше меня, сложным, чертовски горячим, и желание произвести на него впечатление было столь же острым, как осколки в моих руках.

Он покачал головой, словно прочитав мои мысли.

— Не смущайся. Я впечатлен, ты была настолько же спокойна, насколько она была сердита. Конечно, как только я тебя увидел, тут же понял.

— Понял что?

— Что она завидует.

Мне потребовалось время, чтобы осознать его слова.

— Мне? — я недоверчиво усмехнулась.

У меня не было привычки казаться фальшиво застенчивой. Это была не я. Я не выпрашивала комплименты, не пыталась обезопасить себя лестью. Два года, проведенные с Абилин, научили меня понимать более значимую роль кузины — за исключением учебы и любви к дедушке Лео. Там преуспела я. Но в остальном — в красоте, друзьях, личностных качествах — Абилин превзошла меня. И любая девушка «Кэдбери» подтвердила бы это.

— Абилин не завидует мне, — сказала я, улыбнувшись. — Она же Абилин. А я, просто я… Я не такая, как она. Если бы вы ее видели, вы бы поняли.

— Я ее видел, — сухо ответил он. — Она и ее знакомый заняли комнату, пока я был во внутреннем дворике, и мне пришлось остаться на улице. Рыжие волосы, голубое платье, я прав?

— Да, — сказала я, моя улыбка исчезла. — Значит, вы видели ее. Вы понимаете.

— Я понял и понимаю до сих пор. Дай посмотрю руку.

Не подумав, я протянула ему руку с кучкой разбитого стекла, которое собирала. Ловкими движениями он выхватил осколки из моей ладони и бросил один за другим в корзину для мусора.

— Я, кажется, сказал тебе быть осторожнее.

Как загипнотизированная, я глядела на него, хотя должна была оторвать взгляд и осмотреть свою руку. Каким-то образом я порезалась — острый и тонкий как игла осколок вонзился в кончик пальца, и теперь по нему стекала липкая кровь.

— О, — прошептала я.

И я не знаю, было ли дело в крови или боли, или опасной близости к нему, но мое зрение обострилось, и на минуту я увидела его, настоящего, за поражающим обликом и кителем с наградами. Я посмотрела на него, как если бы мы встретились на душной вечеринке, или если бы дедушка Лео попросил, чтобы я потом рассказала о своих наблюдениях и выводах.

Я видела маленький порез на его челюсти.

Видела, как его ладонь держала мою руку, уверенно и сильно, его кожа была шероховатой, с порезами от сражений.

Я видела тусклый блеск креста «За выдающиеся заслуги», который был приколот на груди.

Вдела чуть заметные синяки под глазами.

Я все это видела, и кусочки собирались в единую картину.

— Говорят, медитация помогает, — тихо сказала я. — При бессоннице.

Он перевел свой пристальный взгляд от моего пальца к лицу, а его глаза, напоминающие по цвету блестящее темно-зеленое стекло бутылки, потемнели и засверкали еще ярче.

— Что ты сказала?

— Медитация. Это должно помочь.

— Почему ты думаешь, что у меня проблемы со сном?

Как же это объяснить? Что я тренировалась годами, рассматривая людей как через лупу? Я отыскала самый легкий ответ.

— Похоже, вы порезались во время бритья. Вы будто слишком устали, чтобы четко двигаться. — И не задумываясь, протянула руку и тронула его подбородок кончиком пальца.

Он зажмурился, положил свою руку на мою и крепко прижался лицом к моей ладони. Длинный изгиб его черных ресниц практически прикрывал круги под глазами. Его гладкое лицо согрело мою ладонь. Кровь все еще капала с моего пальца, а приглушенный шум вечеринки проникал в комнату через закрытую дверь.

— Извините, — мягко прошептала я. — Если бы я могла помочь, я бы сделала это.

Улыбнувшись, он открыл глаза и на мгновение замер, хотя я все еще чувствовала нависшее напряжение между нами. Осязаемое давление, покалывающее сознание.

Напряжение начало спадать. Испугавшись его силы, я попыталась оторвать руку от его лица, но Колчестер удержал ее, глядя мне в глаза.

— Я никогда никому не говорил, что мне трудно заснуть, — сказал он. — Не могу поверить, что ты так просто заметила это.