Американская королева (ЛП)

Я не слышу собственных мыслей из-за грохота пульса в моих ушах, ревности и страха (потому что она нашла мою настоящую слабость, мою настоящую незащищенность), и чувствую глупое нелепое жжение от накатывающихся слез. «Сосредоточься! — приказываю я себе. — Не позволяй ей увидеть, как ты расстроена!»

Меня спасает тяжелая рука, опустившаяся на мое плечо; я смотрю вверх и вижу Эмбри, улыбающегося мне и Морган. Его рука лежит и на ее плече, но соседка не выглядит растерянной, а только раздраженной и скучающей, что вызвано близким знакомством и привычкой. Я пялюсь на них обоих, Морган в бледно-сером платье от Dior, а Эмбри — в смокинге с заниженной талией. Они оба были такими стильными и элегантными, их позы излучали уверенность и привилегированность. Что-то, наконец-то, просачивается из моей памяти. Частичка информации из прошлого. Что-то из той речи, которую читала Морган перед Сенатом несколько лет назад.

Что-то о ее любимом человеке, который сражался в Карпатии.

— Грир, — говорит Эмбри. — Вижу, ты, наконец-то, встретилась с моей сестрой.

ГЛАВА 18

— Сводной сестрой, — ледяным тоном поправляет Морган.

— Со сводной сестрой, — весело признает Эмбри. — Но мы оба обладаем одинаковым обаянием, не так ли?

— Нет необходимости в сарказме, — произносит Морган, смотря в сторону от нас, словно мы ей наскучили. — Мы все знаем, что ты здесь для того, чтобы спасти принцессу от злой ведьмы.

Улыбка Эмбри становится еще шире.

— Твои слова, сестренка, не мои.

Морган на самом деле смущается.

— Не называй меня так здесь.

— Ты знала, — говорит Эмбри, словно не слыша, — что сестренка попросила сесть рядом с тобой, как только услышала, что ты придешь на ужин? Этот забавный факт я только что узнал от Бельведера, которому сказал об этом секретарь, организовавший этот прием. Итак, к чему бы это, Морган? Ты ведь не собиралась сделать какую-нибудь пакость, не так ли?

— Я просто хотела лично встретиться с «будущей знаменитостью» Грир Гэллоуэй, — Морган смотрит на меня, оценивающе. — Увидеть девушку, которой так поглощен президент.

Рука Эмбри обвивается вокруг моего плеча в защитном жесте.

Морган этого не упускает и поднимает бровь.

— Значит, ты тоже ей поглощен? Как интересно.

Что-то мелькает на лице Эмбри (вероятно обеспокоенность), но быстро исчезает.

— Скоро начнутся танцы, Морган, но, несмотря на то, насколько восхитительно это маленькое воссоединение семьи, боюсь, что мы с Грир должны тебя покинуть.

Эмбри помогает мне встать, но прежде чем мы сбегаем, я чувствую на своем запястье холодную руку Морган.

— Не забудь, что я тебе сказала, — тихо произносит она, и в ее голосе нет злобы, лишь что-то похожее на настойчивость. — Ты прыгаешь выше своей головы.

— Достаточно, Морган, — говорит ей Эмбри. — Ты сделала свое страшное дело. А теперь оставь нас в покое.

Морган с хмурым видом откидывается на спинку стула, а я освобождаю свое запястье и позволяю Эмбри меня увести, чувствуя, как скручивается мой желудок.

— Не позволяй ей себя расстраивать, — говорит Эмбри, пока мы петляем между столами, направляясь в дальний угол столовой, где стоит Эш в окружении высокопоставленных лиц, разговаривающих и потягивающих водку премиум-класса.

— Она ревнует. Она и Эш… ну, между ними кое-что было. Это не очень красивая история.

— Я это и так уже поняла. — Я глубоко вздыхаю. — Они раньше трахались?

Эмбри вздрагивает.

— Мне ненавистно, когда такое замечательное слово применяется в отношении такого недолговечного глупого события. Они встретились в первый год службы Эша, за три или четыре года до Каледонии.

«За три или четыре года до того, как он встретил меня», — думаю я, подсчитывая в уме.

— И между ними было ни что иное, как попытка отдохнуть и расслабиться. Длительностью в одну неделю. Четырнадцать лет назад.

Меня не часто поражала наша с Эшем разница в возрасте, но на мгновение я ошеломлена. Ошеломлена тем фактом, что он трахал Морган Леффи в то время, как я — одиннадцатилетняя девчонка — скакала по пентхаусу своего деда.

— Значит, с тех пор между ними ничего не было? — спрашиваю я. — Просто у меня сложилось совершенно иное впечатление.

На лице Эмбри появляется целенаправленное открытое выражение, а его голос становится намеренно честным и небрежным.

— Это был последний раз, когда они трахались, я в этом уверен.

Он лжет. Или не говорит всю правду, но прежде чем я успеваю надавить, он притягивает мою руку и помещает на сгиб своего локтя.

— Давай перестанем говорить о моей сестре. Я недавно съел, наверное, тринадцать вареников перед польским президентом, чтобы произвести на него впечатление, и меня и так подташнивает. Кроме того, есть гораздо более важные вещи, о которых мы можем поговорить. Например, сколько раз ты собираешься танцевать со мной сегодня?

Я ему улыбаюсь.

— Столько, сколько ты захочешь.

Его глаза вспыхивают.

— Сначала ты должна потанцевать с Эшем. Но потом ты — моя.

В этих его словах я слышу эхо тех слов, что он произнес во время той ночи, когда мы были вместе, и из-за чего моя кровь начинает закипать.

«Ты со мной, а не с ним».