Американская трагедия

And though by now all the others in the car were up and giving vent to anguished exclamations such as	И хотя все, кто был в автомобиле, вскочили с криками:
"Oh, God!	"О, боже!
He hit a little girl";	Он сбил девочку!
"Oh, gee, he's killed a kid!"	Он убил ребенка!
"Oh, mercy!"	Какой ужас!
"Oh, Lord!"	Господи!
"Oh, heavens, what'll we do now?" he turned and exclaimed:	Что же теперь делать?" - Спарсер обернулся и крикнул:
"Jesus, the cops!	- Полиция!
I gotta get outa this with this car."	Надо удирать!
And, without consulting the others, who were still half standing, but almost speechless with fear, he shot the lever into first, second and then high, and giving the engine all the gas it would endure, sped with it to the next corner beyond.	И, не ожидая согласия остальных (они привстали в машине, но ни слова не могли вымолвить от страха), он рванул рычаг, и "пакард" на предельной скорости понесся к следующему перекрестку.
But there, as at the other corners in this vicinity, a policeman was stationed, and having already seen some commotion at the corner west of him, had already started to leave his post in order to ascertain what it was.	Но там, как и на каждом углу, стоял полисмен, который, увидев, что за квартал от него возникло какое-то смятение, уже приготовился покинуть свой пост, чтобы узнать, в чем дело.
As he did so, cries of	В эту минуту крики:
"Stop that car"-	"Задержите эту машину!
"Stop that car"- reached his ears.	Задержите эту машину!" - достигли его ушей.
And a man, running toward the sedan from the scene of the accident, pointed to it, and called:	А мужчина, бежавший вслед за автомобилем с места несчастья, кричал:
"Stop that car, stop that car.	"Держите их, держите!
They've killed a child."	Они убили ребенка!"
Then gathering what was meant, he turned toward the car, putting his police whistle to his mouth as he did so.	Полисмен сейчас же повернулся к автомобилю и поднес к губам свисток.
But Sparser, having by this time heard the cries and seen the policeman leaving, dashed swiftly past him into Seventeenth Street, along which he sped at almost forty miles an hour, grazing the hub of a truck in one instance, scraping the fender of an automobile in another, and missing by inches and quarter inches vehicles or pedestrians, while those behind him in the car were for the most part sitting bolt upright and tense, their eyes wide, their hands clenched, their faces and lips set - or, as in the case of Hortense and Lucille Nickolas and Tina Kogel, giving voice to repeated,	Но Спарсер, услышав крики и увидев идущего навстречу полисмена, метнулся мимо него на Семнадцатую улицу и помчался по ней со скоростью почти сорока миль в час. На ходу он задел колесо какого-то грузовика, поцарапал крыло другой машины; он проскакивал мимо экипажей и пешеходов на расстоянии дюйма, а то и какой-нибудь четверти дюйма. Позади него в "пакарде" почти все сидели с застывшими лицами, напряженно вытянувшись, стиснув руки, широко раскрыв глаза и плотно сжав губы; только Гортензия, Люсиль Николас и Тина Когел непрерывно повторяли:
"Oh, Gods!"	"Господи, господи!