Читаем Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга IV полностью

Далее, однако, доктор высказался более радикально, одарив присутствовавших неожиданным тезисом о возможности посмертного образования кровоподтёков. Это удивительное открытие, противоречащее судебно-медицинским представлениям, эксперт объяснил довольно странно, заявив буквально следующее: «Подобный синяк может образоваться [после смерти, но] до того, как тело остынет. Некоторые тела сохраняют тепло дольше, чем другие» («Such a bruise could be produced before the body is cold. Some bodies retain heat longer than others»). Совершенно очевидно, что уважаемый врач весьма смутно понимал то, о чём толковал и явно путал подвижность крови и кровяное давление. Гематомы образуются не потому, что кровь может течь и вытекать из поврежденного кровеносного сосуда, а потому, что работающее сердце поддерживает в этом самом кровеносном сосуде давление, превышающее атмосферное. Как только работа сердца прекращается [а это необходимое условие наступления смерти!] давление в кровеносной системе быстро приходит в равновесие с давлением внешней среды и кровотечение делается невозможным. Соответственно, становится невозможным образование гематом. И температура тела не имеет ни малейшего отношения к описываемому явлению.

Доктор Чайлдс был банально безграмотен, в чём и сознался, сам того не понимая.

Продолжая далее, независимый судмедэксперт с присущим ему апломбом заявил, что никакой врач не сможет определить время травмирования относительно момента наступления смерти и между синяками, полученными за 15 минут до смерти и за 2 суток особой разницы нет. Это была, конечно же, глупость несусветная, поскольку состояние травмированных тканей [их цвет и отёчность], конечно же, во времени меняются. И посмотрев на них в разное время можно довольно точно сказать, как давно произошло травмирование. Существует даже выражение «синяк цветёт», указывающее на то, что цвет кровоподтёка с течением времени меняется от буро-синего до бледно-жёлтого. Доктор Чайлдс явно ничего этого не знал, что и предопределило его последующее посрамление.

Хотя независимый судмедэксперт и попытался поставить под сомнение скорость пищеварения в желудке и тем самым оспорить время наступления смерти Мэри Фэйхан, при перекрёстном допросе доктор Чайлдс эту тему «слил» моментально. Солиситор Дорси спросил его, знаком ли эксперт со стандартным тестом для установления кислотности желудка и каковы конкретные показатели кислотности желудочного сока в градусах? Независимый судмедэксперт многозначительно ответил: «Вы выходите за рамки моей компетенции и переходите к области химии или лабораторных работ. Я не знаком с градусами» (дословно: «You are getting out of my line and into the realm of chemistry or laboratory work. I am not familiar with the degrees»). Тут, конечно же, напрашивался логичный вопрос «для чего мистер Чайлдс выдаёт себя за эксперта, коли незнаком с градусами?», но обвинитель не стал размениваться на банальности.

Солиситор с триумфом закончил перекрёстный допрос, вызвав смех среди присутствовавших в зале зрителей. Дорси спросил независимого эксперта: «Если я найду жертву через восемнадцать часов после смерти с маленькой дырочкой в затылке, прикушенным языком, выпученными глазами, вырванными волосами и бледным лицом, с багровыми пальцами и ногтями [врезавшимися в ладони], с глубокой вдавленной линией поперёк горла, образовавшейся из-за веревочной петли, как бы вы сказали, какова причина её смерти?» Доктор Чайлдс невозмутимо ответил: «Я бы сказал, не от удара по голове.»[41] После этих слов присутствовавшие стали смеяться, а Дорси театрально развёл руками и пожал плечами, как бы спрашивая, ну что вы хотите от этого человека?

Нельзя не признать того, что независимый медицинский эксперт выступил совершенно провально и лишь укрепил всех в уверенности в абсолютной надёжности официальной судебно-медицинской экспертизы, проведенной службой коронера. Защита хотела поставить под сомнение определение времени смерти Мэри Фэйхан, но добилась результата прямо обратного — теперь смерть девочки в интервале от 12:00 до 12:15 26 апреля представлялась абсолютно доказанной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное