Американский брат

Джон открыл дверцу, шагнул на тротуар. В общих чертах он представлял, где находится. Отсюда, если взять на восток, рукой подать до люберецкой свалки. Издали видны стаи ворон и чаек, кружащих в небе, воздух пропитан сладковатым запахом гнили. Он толкнул дверь, вошел в кафе. За столиком возле двери о чем-то негромко толкуют двое мужчин, – и больше посетителей нет. Он подошел к стойке, спросил у продавщицы большую чашку черного кофе и песочное пирожное. Сел у витрины и стал ждать.

Время тянулось медленно, за окном дождь со снегом. Не стоило ломать голову над вопросом, – что за сюрприз приготовил Моисеев, – скоро все разъяснится, надо просто посидеть немного. Адвокат – человек с причудами, но не лгун, – если сказал, что встреча важная, – так оно и есть. Наверное, это как-то связано с Томом.

Джон видел, как по улице пробежал молодой человек в спортивном костюме, следом прошла старушка, накрывшаяся цветным куполом зонта. Поодаль на другой стороне остановилась машина, с заднего сидения выбрался мужчина в темно-серой куртке. Джон глотнул кофе и быстро поставил чашку на стол, испугавшись, что разольет. Дорогу переходил Том, живой и здоровый, и выглядел неплохо, только похудел, а лицо бледное, как у человека, долго не бывавшего на свежем воздухе.

Том смотрел на витрину кафе, хотя за немытым стеклом вряд ли мог видеть брата. Он остановился, пропустив машину, перебежал улицу. Джон хотел подняться и выйти на встречу, но остался сидеть. Дверь открылась, Том остановился в дверях, нашел глазами брата и помахал рукой. Подошел, отодвинул стул и сел напротив. Не подал руки, только вздохнул и отвел глаза. Джон, не отрываясь смотрел на брата, будто первый раз его видел. В его взгляде не было ни радости, ни теплоты, – только холодный интерес и удивление. Том вытащил пачку сигарет.

– Тут можно курить?

Джон пожал плечами.

– Ну и дыра, – Том обвел взглядом кафе. – Я иначе представлял нашу встречу. Думал, мы увидимся примерно через год, не раньше. В ресторанчике, где-нибудь возле теплого моря. На Французской Ривьере или в Италии. Не хотел встречаться с тобой сейчас, объясняться, оправдываться. Но обстоятельства… Кто-то должен был сказать тебе: остановись, не ищи меня больше, прекрати все это. Твои поиски зашли слишком далеко. Еще шаг – и обратной дороги уже не будет.

– Это я уже слышал сегодня от Моисеева.

– Послушай, я понимаю, что ты сейчас испытываешь. Ты злишься. Наверное, считаешь меня последним негодяем. И не так далек от истины. История вышла некрасивая… Я поступил с тобой жестоко, – прости, пожалуйста. Но иначе нельзя было.

– Я не злюсь. Рад видеть тебя живым. Но себя чувствую последним дураком.

– У меня тоже самочувствие так себе. Я понял, что нам надо встретиться и объясниться. И не откладывать этот разговор до лучших времен. Времени в запасе не так уж много. Дней через десять мы с Львовым улетаем из России. Как раз туда, где тепло, солнечно и весело… Надеюсь, навсегда. А сейчас постараюсь кое-что объяснить. Вот посмотри, сегодняшний номер.

Он вытащил из кармана газету, развернул ее, показал пальцем на заметку в нижнем углу: "Охота на банкира". Джон прочитал: "Следствием вынесено постановление об объявлении бывшего владельца МРКБ Юрия Львова в международный розыск. Следствие обратилось в Московский городской суд с ходатайством об избрании в отношении Львова меры пресечения в виде заключения под стражу. Также объявлен в розыск ближайший помощник Львова бывший начальник службы безопасности банка Игорь Биркус.

Они обвиняются в хищении средств вкладчиков и ряде других экономических преступлений. По информации следствия, Львов и Биркус покинули Россию после того, как проверкой Центробанка были обнаружены крупные злоупотребления в работе МРКБ, а также хищения денежных средств. Материалы проверки были передана в Генеральную прокуратуру". Далее автор заметки писал, что побег из России предположительно осуществлен на частном самолете одного из крупных российских промышленников, имя которого пока в интересах следствия не называют. Сыщики полагают, что обвиняемые в настоящее время скрываются в одной из европейских стран.

– Вообще-то здесь не хватает только моего имени – Отто Сепп. Но Сепп, как известно, погиб в колонии. Понимаешь юмор? Теперь меня хотя бы полицейские не ищут. Это уже неплохо.

Томас нервничал, он перекладывал из руки в руку зажигалку Зиппо, поднимая и опуская хромированный колпачок. Затем вытащил сигарету и скурил ее в несколько жадных затяжек, раздавил окурок в пепельнице из штампованного стекла, прикурил новую сигарету и, блуждая взглядом по сторонам, начал свой рассказ.

* * *

Восемь лет назад ему предложили должность заместителя директора международного отдела МРКБ, потому что, еще работая в Америке, он завел деловые связи, даже приятельские отношения с некоторыми европейскими банкирами, пользовался их доверием. На новом месте он должен был размещать за границей деньги крупных русских клиентов, часто – деньги сомнительного происхождения.