Американский психопат

Она благодарно кивает мне и пропускает мою карточку через компьютер. Луис просто стоит рядом и застенчиво смотрит в пол. Я подписываю чек, беру пакет и сообщаю девушке-продавщице, указывая на Луиса:

– Он не со мной.

На Пятой авеню я пытаюсь поймать такси. Луис выбегает из магазина следом за мной.

– Патрик, нам надо поговорить, – кричит он, пытаясь переорать рев машин. Он бежит ко мне и хватает меня за рукав пальто.

Я разворачиваюсь, мой пружинный нож уже наготове, и я машу ножом перед носом Луиса, заставляя его отойти. Люди обходят нас и спешат по своим делам.

– Эй, Патрик, – говорит он, поднимая руки и пятясь назад. – Патрик.

Я шиплю на него, все еще держа нож в руке, до тех пор, пока рядом не останавливается такси. Луис пытается подойти ко мне, но я опять выставляю нож, открываю свободной рукой дверцу машины и забираюсь внутрь, потом захлопываю дверцу и говорю водителю, чтобы он ехал на Грэмерси-парк, к «Розокексам».

День рождения, братья

Сегодня вечером мы с братом Шоном ужинаем в «Жирафе в юбке», и я весь день думаю, за каким столиком мы там будем сидеть. Поскольку сегодня у него день рождения и он в этот день оказался в городе, папин бухгалтер Чарльз Конрой и его поверенный по недвижимости Николас Лей позвонили мне на прошлой неделе, и оба сказали, что для всех было бы очень желательно использовать эту дату в качестве повода для встречи, поговорить и выяснить, что Шон собирается делать дальше, и, может быть, задать ему пару насущных вопросов. И хотя они оба знают, что я презираю Шона и что это чувство взаимно, все равно было бы очень неплохо, если бы я вытащил брата поужинать, а если он категорически не согласится, то в качестве наживки можно будет упомянуть – в форме весьма ясного намека, – что встретиться необходимо, потому что случилось что-то плохое. Разговор состоялся в прошлую среду, причем я разговаривал сразу с обоими в режиме телефонной конференции.

– Что-то плохое? Что, например? – спросил я, пытаясь сосредоточиться на цифрах у себя на мониторе и делая знаки Джин, чтобы она ушла, хотя она принесла мне на подпись целую пачку бумаг. – Что на северо-востоке закрываются все пивоваренные заводы Michelob? Что девятьсот семьдесят шесть-ВIМВО[28] прекратили принимать вызовы на дом?

– Нет, – сказал Чарльз и спокойно добавил: – Скажи ему, что вашей матери… стало хуже.

Я помедлил, обдумывая эту тактику, и сказал:

– Ему, скорее всего, наплевать.

– Скажи ему… – Николас сделал паузу, прочистил горло и деликатно так предложил: – скажи, что речь идет о ее недвижимости.

Я оторвался от монитора, сдвинул на кончик носа темные авиаторские очки Wayfarer, пристально посмотрел на Джин и провел пальцами по свежему выпуску справочника «Загат», лежавшему у меня рядом с компьютером. «Пастели» – сразу отпадает. «Дорсия» – тоже. Когда я в последний раз звонил в «Дорсию», там повесили трубку еще до того, как я успел спросить: «Ну если не в следующем месяце, то, может быть, в январе?» – и, хотя я поклялся себе, что когда-нибудь все-таки закажу столик в «Дорсии» (если не в этом календарном году, то хотя бы до того, как мне исполнится тридцать), я уже предвижу, что это потребует нервов и немалых затрат энергии, которую мне жалко тратить на Шона. Тем более что «Дорсия» – слишком шикарное место для такого придурка. Я хочу, чтобы он вытерпел этот ужин; я не хочу, чтобы вечер был для него приятным, чтобы его отвлекали соблазнительные девицы. Я хочу выбрать такое место, где в мужском туалете есть служитель и братцу пришлось бы обойтись без кокаина, – я даже не сомневаюсь, что он сидит на кокаине хронически. Я отдал справочник Джин и попросил ее выбрать самый дорогой ресторан в Манхэттене. Она заказала столик на девять часов в «Жирафе в юбке».

– Дела в Сэндстоуне совсем плохи, – говорю я Шону.

Я позвонил ему после обеда, часа в четыре. Он остановился в квартире отца в Карлайле. Мне слышно, как у него орет «МТV». Слышно, как льется вода в душе. Слышны какие-то голоса.

– Что там случилось? Мать съела подушку? Или что?

– Нам надо встретиться, – говорю я.

– Доминик, сделай потише, – говорит он, потом прикрывает трубку рукой и говорит что-то в сторону.

– Эй, Шон? Что там у тебя происходит? – говорю я.

– Я тебе перезвоню. – Он вешает трубку.

На прошлой неделе я купил Шону галстук в Paul Smith, но он мне понравился самому, и я решил не дарить его брату (хотя мысль о том, как мой мудак-братец повесится на подаренном мною галстуке, доставляет мне истинное наслаждение). На самом деле я собираюсь надеть этот галстук сегодня. Вместо галстука я подарю ему часы Casio QD-150 с калькулятором, записной книжкой на пятьдесят телефонных номеров и опцией голосового набора номера в тоновом режиме через встроенный микрофон. Я смеюсь, убирая этот бесполезный подарок обратно в коробку, и говорю себе, что вряд ли у Шона вообще найдется пятьдесят знакомых. Он даже не сможет назвать пятьдесят имен. В сегодняшнем «Шоу Патти Винтерс» речь шла о салат-барах.