Американский психопат

В кожаный чемодан ручной работы, обшитый парусиной цвета хаки, с утяжеленными уголками и золотыми замками (от Ralph Lauren), я укладываю шерстяной шестипуговичный двубортный костюм с узором «штрихи мела», с отворотами мысиком, и шерстяной с фланелью костюм темно-синего цвета, оба – от Brooks Brothers, а также электробритву Mitsubishi с зарядным устройством, посеребренный рожок для обуви от Ваrnеу, спортивные часы Tag-Heuer, черный кожаный бумажник от Prada, ручной копировальный аппарат Sharp, электронную записную книжку Sharp, его паспорт в специальном кожаном футляре и портативный фен Panasonic. Себе я беру портативный CD-плеер Toshiba, в котором стоят «Отверженные». Ванная комната полностью белая, и только одна стена оклеена обоями в пятнах «под далматинца». Я бросаю все туалетные принадлежности, необходимые для поездки, в пластиковый мешок Hefty.

Когда я возвращаюсь к себе, тело Оуэна уже окоченело, и я заворачиваю его в четыре дешевых полотенца, приобретенных все на той же распродаже в Conran, засовываю головой вперед в спальный мешок на гусином пуху от Canalino и без труда волочу его до лифта, потом – через холл, мимо ночного портье, вниз по ступенькам, где я натыкаюсь на Артура Кристала и Китти Мартин, ужинавших в «Кафе Люксембург». К счастью, Китти Мартин встречается с Крейгом Макдермоттом, который сегодня ночью находится в Хьюстоне, поэтому они не задерживаются, чтобы поговорить со мной, хотя Кристал – грубый ублюдок – спрашивает меня, как правильно носить белый смокинг. Я отвечаю ему очень коротко, потом выхожу на улицу, ловлю такси, без проблем укладываю мешок на заднее сиденье, сам сажусь на переднее и даю водителю адрес заброшенного здания в районе Хеллс-Китчен. Я втаскиваю тело Оуэна на четвертый этаж – к приобретенной недавно квартире, – укладываю его в большую фарфоровую ванну, снимаю с него костюм и, смочив тело водой, высыпаю на него два мешка негашеной извести.

Позже, около двух, я все еще никак не могу заснуть. Эвелин отлавливает меня, когда я прослушиваю сообщения на своем 976-TWAT и смотрю кассету с записью сегодняшнего «Шоу Патти Винтерс», тема которого – люди-уроды.

– Патрик? – говорит Эвелин.

Я молчу, потом говорю монотонным спокойным голосом:

– Вы позвонили Патрику Бэйтмену. В данный момент я не могу подойти к телефону. Пожалуйста, оставьте сообщение после сигнала… – Я делаю паузу и добавляю: – Всего хорошего. – Потом опять делаю паузу, моля Бога, чтобы она поверила, и издаю жалобное «пи».

– Прекрати, Патрик, – говорит она раздраженно. – Я же знаю, что это ты. Что с тобой, черт тебя подери?

Я держу телефон перед собой на расстоянии вытянутой руки, потом роняю его на пол и пинаю так, что он врезается в тумбочку. Я нажимаю кнопки, очень надеясь, что, когда я опять поднесу трубку к уху, там раздастся гудок.

– Алло? Алло? – говорю я. – Говорите! Да?

– Ради бога, прекрати. Прекрати! – вопит Эвелин.

– Привет, Эвелин, – говорю я радушно, хотя на лице у меня гримаса.

– Где ты был сегодня вечером? – спрашивает она. – Я думала, мы поужинаем вместе. Я думала, у нас столик заказан в «Сыром пространстве».

– Нет, Эвелин, – вздыхаю я и вдруг понимаю, что очень устал. – Мы не собирались ужинать вместе. С чего ты взяла?

– Я думала, у меня так записано, – ноет она. – Моя секретарша записывала.

– Ну, кто-то из вас ошибся, – говорю я, перематывая кассету с пульта. – «Сырое пространство»? Господи. Ты… совсем с ума сошла.

– Дорогой, – говорит она недовольным тоном, – где ты был сегодня вечером? Надеюсь, ты не ходил в «Сырое пространство» без меня.

– О господи. – Я начинаю стонать. – Мне надо было взять видеокассеты. То есть мне надо было вернуть видеокассеты.

– А чем еще ты занимался? – спрашивает она все еще обиженно.

– Ну, случайно встретился с Артуром Кристалом и Китти Мартин, – говорю я. – Они возвращались из «Кафе Люксембург».

– Правда? – Ей тут же становится интересно. – А в чем была Китти?

– В бальном платье с открытыми плечами, бархатным лифом и кружевной юбкой с цветами от Laura Marokalos, по-моему.

– А Артур?

– В том же самом.

– О мистер Бэйтмен, – она хихикает, – мне нравится ваше чувство юмора.

– Слушай, уже поздно. Я устал. – Я делаю вид, что зеваю.

– Я тебя разбудила? – с тревогой в голосе спрашивает она. – Надеюсь, я тебя не разбудила?

– Да, – говорю. – Разбудила. Но я взял трубку, так что сам виноват.

– Поужинаем вместе, дорогой? Может, завтра? – спрашивает она, явно ожидая положительного ответа.

– Завтра я не могу. Работа.

– Ты ведь почти хозяин этой чертовой компании, – стонет она. – Какая работа? Чем ты занимаешься? Я не понимаю.

– Эвелин, – вздыхаю я, – пожалуйста.

– О Патрик, давай поедем куда-нибудь этим летом, – тоскливым голосом говорит она. – Давай поедем в Эдгар-таун или в Хэмптоны.

– Может быть, – говорю я. – Очень может быть.

Paul Smith