Американский рубикон

Ливонас проснулся, когда колеса самолета коснулись обледенелой полосы аэропорта О’Хейр. Он зевнул и приподнял задвижку иллюминатора. Энди еще не продумал, что скажет Дженис Мак-Колл — мэру Чикаго. Было бы ошибкой попытаться дурачить Дженис. Ее считали жесткой, умной, целеустремленной и злопамятной, но никто не мог назвать ее доверчивой.

Они с Мак-Колл были друзьями с давних пор, именно поэтому Уитмен и попросил Ливонаса отправиться в Чикаго. Энди знал тысячу способов, как вежливо отказывать при необходимости, но он был уверен, что ни один из них для Дженис не годится.

Он уже проходил через вертушку к выходу из аэропорта, когда полицейский, наблюдавший за пассажирами, неожиданно обратился к нему.

— Рад приветствовать вас, господин Ливонас.

Энди сразу же узнал в полицейском сержанта Макса Чернига, охранника Мак-Колл в течение всех трех сроков ее пребывания на посту мэра.

— Не лучше ли будет, если вы накинете пальто, на улице чертовски холодно.

Черниг открыл боковую дверь, которая вела прямо на летное поле, и отступил, пропуская Ливонаса вперед. Морозный воздух обжигал дыхание. Ливонас сошел вниз по обледенелым ступеням, держась за поручень, чтобы не упасть.

— Как поживает ее честь?

Энди совершенно не был готов к разговору. Было всего шесть часов утра, он не успел еще позавтракать. Дженис Мак-Колл наверняка решила сразу взять быка за рога.

— С мэром все в порядке. Если не считать, конечно, заморозков.

Сначала Ливонас не понял, что имел в виду Черниг — Чикаго или Дженис. Сержант зачастую не проводил различия между мэром и городом, которым она управляла, против чего не возражала и сама Мак-Колл.

Но в данном случае это касалось и мэра, и города. Он обратил внимание на информацию о погоде в Чикаго еще в самолете, когда просматривал «Кроникл». Промозглая погода стояла там уже более двух недель, и температура ни разу не поднималась выше нуля. С началом снегопада температура опустилась ниже десяти градусов. На ближайшую неделю обещали некоторое потепление и новые обильные снегопады.

Ливонас немного задержался внизу у лестницы, волосы у него стали жесткими от ветра, а кожа на лице почти одеревенела. Рядом находился лишь полицейский вертолет.

— А где же мэр?

Черниг указал на вертолет и прокричал сквозь шум работавшего мотора:

— Она решила, что вы с удовольствием посмотрите на город с высоты.

В одном из маленьких боковых иллюминаторов Ливонас отчетливо разглядел Мак-Колл с хорошо уложенными седыми волосами. Пригибаясь от ветра, он забрался в вертолет.

— Рада встрече с тобой, Энди.

Дженис Мак-Колл слегка сдвинула укрывавший ее плед и подала руку в перчатке. Говорила она охрипшим голосом, рукопожатие было слабым.

Ливонас сел в кресло рядом с ней и пристегнулся; Черниг устроился рядом с пилотом. Мак-Колл взяла термос и протянула Ливонасу чашку.

— Кофе черный с сахаром. Я знала, что у тебя не будет времени перехватить что-нибудь в аэропорту.

Она налила кофе из термоса, руки у нее слегка дрожали.

— Хочу извиниться за изменения в нашей программе, но весь день сегодня забит заседаниями, начиная с восьми утра.

Ливонас пил кофе маленькими глотками, довольный, что она догадалась прихватить с собой термос.

— Ты хорошо выглядишь, — попробовал он начать разговор.

— Не надо заливать, Энди.

Дженис похлопала Чернига по плечу.

— Макс, попросите пилота показать господину Ливонасу наш город.

Мак-Колл искоса взглянула на Ливонаса, занятого кофе.

— Если хочешь, на полке есть еще один плед.

— Пока не надо, — ответил Ливонас.

В вертолете было настолько холодно, что у Энди зуб на зуб не попадал. Он хорошо понимал, что кофе, предложение взять плед, да и сам вертолет были завязкой к разговору.

Вертолет мягко поднялся в воздух и, слегка покачиваясь, развернулся. По рации полицейского послышалась невнятная команда; Ливонас обратил внимание, что Черниг и пилот были в наушниках. Мак-Колл наклонилась вперед и снова дотронулась до плеча охранника.

— Макс, возьмите курс на заповедник. Я хочу показать Энди, что от него осталось.

«Теперь ее интересуют только дела, — подумал Ливонас. С ней просто так и не поговоришь».

Когда-то, работая в городском информационном бюро, Энди освещал полицейскую хронику, а Дженис была членом муниципалитета. На несколько минут он погрузился в воспоминания, но тут же поймал на себе изучающий взгляд Мак-Колл. Ливонас взвешивал, удастся ли ему преодолеть холодок отчужденности, возникший между ним и Дженис, и стоит ли вообще пытаться это делать.

Только теперь рядом с Мак-Колл можно было заметить, что она небольшого роста — не более ста пятидесяти сантиметров, — с тонкими ирландскими чертами лица и белоснежной кожей. Дженис казалась выше своего роста благодаря глубоко посаженным глазам и своей манере смотреть на собеседника сверху вниз.

Энди допил кофе и откинулся в кресле.

— Мы не можем пойти на это, — тихо произнес Ливонас.

Дженис нежно похлопала его по руке.

— Но я ведь еще ни о чем тебя не просила. Правда, пока…

Никто никогда не пытался нарушить планы мэра Чикаго.

— Не стоит хитрить, Дженис.

— Смотри в окно лучше, Энди, а не на меня, — отрывисто проговорила Мак-Колл.