Американский рубикон

— Я не знаю, какие у тебя теперь планы, Энди. Я лишь надеюсь, что, чем бы ты ни занимался, ты не забудешь и о своих интересах.

Ливонас почти не слышал последних слов, сказанных Уитменом. «Врачи ведь могут и ошибаться», — успокаивал он себя; но потом подумал, что они правы. Боб Уитмен за последние несколько месяцев состарился лет на десять.

19 ДЕКАБРЯ, СУББОТА, 14 часов 45 минут.

— Кэти!

Сту с трудом пробрался к ней сквозь толпу делегатов, спешивших к выходу. Приближалось время дневного перерыва.

— Что-то готовится, они удвоили число своих дежурных. У каждого микрофона их теперь по четыре, а у выходов — по два.

Опершись на плечо Сту, Кэтлин встала на один из складных стульев и окинула взглядом зал. Делегаты, составлявшие ядро западной коалиции, оставались на своих местах, другие делегаты понемногу расходились. На сцене остались трое: протеже Джерри Вагонера Рей Гриффин, временный председатель на пленарных заседаниях Фрэнк Спинелла и старший группы дежурных.

— Черт побери! Сту, верни наших людей! Из зала выходят пока только они. Западная делегация что-то затевает!

Кэтлин наблюдала за тем, как Сту устремился за федералистами, перехватил трех или четырех знакомых делегатов, быстро переговорил с ними, затем догнал другую группу делегатов, в то время как те, с кем он уже успел переговорить, быстро разошлись по залу, передавая его указание. Совершенно очевидно, что она не ошиблась, когда в свое время поддержала избрание Сту Ламберта делегатом. Тогда Кэтлин знала о Ламберте лишь то, каких политических взглядов он придерживался, да еще что он не лишен чувства юмора. Организаторские способности Сту оказались для всех полной неожиданностью.

Тайное совещание на сцене кончилось, и председатель снова постучал молоточком. «Он, видимо, собирается поставить на голосование вопрос об отмене перерыва», — подумала Кэтлин, поглядывая на часы.

В таком случае она потребует кворума, и, пока ее предложение будет обсуждаться, Сту сумеет возвратить федералистов в зал. Кэти успокоилась, села на стул у самого прохода и решила посмотреть, какие действия предпримет Джерри Вагонер. Ждать ей пришлось недолго.

Вагонер поднялся на трибуну. Там несколько техников занимались установкой дополнительного освещения сцены.

— Коллеги делегаты, то, чего мы так опасались, произошло.

Вагонер хмуро осмотрел зал, дожидаясь, пока делегаты успокоятся.

— Сегодня, видимо, после горячего обеда в теплом помещении Верховный суд большинством всего в один голос вынес решение, что мы, делегаты второго конституционного съезда, не располагаем полномочиями принимать поправки к конституции, кроме как по вопросам федерального налогообложения. Большинством в один голос суд узурпировал права, принадлежащие настоящему конституционному съезду. Большинством в один голос суд посягнул на ту самую конституцию, которую он поклялся охранять.

По залу прокатилось: «Произвол! Произвол!». Затем крики перешли в гневное скандирование. Кэтлин сидела молча, ожидая, когда страсти в зале улягутся. Она заметила подсевшего к ней Джонатана Гудвелла только тогда, когда тот дотронулся до ее руки. Гудвелл передал ей копию решения Верховного суда.

— Это вполне законный документ, — с удовлетворением отметил он.

Кэти быстро пробежала глазами мнение каждого из пяти судей, составивших большинство, затем скептически посмотрела в сторону Гудвелла.

— Вполне законный? Если уж они действительно хотели вынести постановление, то оно должно было быть единодушным, как это имело место в случае с отменой сегрегации в школах и в деле с магнитофонными лентами Никсона.

Она вернула Гудвеллу копию.

— Пять против четырех, да еще с четырьмя особыми мнениями судей, голосовавших «за»?

Кэтлин презрительно передернула плечами.

— Ничего себе авторитетное решение!

— Я с тобой не согласен, — возразил Гудвелл.

Он еще раз перелистал документ.

— Здесь приводится немало здравых аргументов, Кэтлин. Никакой специалист по конституционному праву не сможет от них отмахнуться.

Кэти захотелось взять его за бортики дорогого твидового пиджака и как следует встряхнуть.

— Джонатан! Это же не диспут в Йельском университете, а политический съезд. Посмотри же вокруг себя, ради бога!

Большие группы делегатов начали маршировать по центральному проходу и по периметру зала. Слышались возгласы: «Позор! Позор! Пора призвать Верховный суд к ответу!».

Кэтлин обратила внимание на группу, маршировавшую прямо перед сценой. Разгневанные, возбужденные делегаты, держась за руки, время от времени грозили кому-то сжатыми кулаками. Среди маршировавших были и делегаты от Айовы, всего лишь несколько минут назад спокойно беседовавшие с Сарой Эвартс. Была среди них и группа женщин с наспех сделанными транспарантами. Около них уже вертелись телеоператоры. На одном транспаранте было написано: «Молитвы — да, Верховный суд — нет», другой гласил: «Верховный суд — убирайся вон!».

— О боже, что же нам теперь делать?

Теперь даже до Гудвелла дошло возмущение Кэти решением суда.