Amor deliria nervosa (СИ)

— Врачи, которые всё это время исследовали меня и работали с моими анализами, передали зелье. Оно должно пройти экспертизу у профессора Снейпа, но Макгонагалл уже сказала, что оно даст мне время, и это освободит тебя от ежедневных визитов, — Гермиона сделала акцент на слове ежедневных, потому что им обоим было известно, что он приходил гораздо реже, чем следовало, но гораздо чаще, чем она того ожидала. — И затем… всё закончится.

— Ты планируешь перерезать себе вены в этой тухлой ванне? — огрызнулся Драко. — Уверяю тебя, подожди ещё чуток, и за тебя это сделают стебли.

Гермиона не понимала почему, но он снова злился. Кажется, любое её слово, любая реплика или заявление могли вывести его из себя. И это казалось странным, потому что она была уверена, что такие новости будут для него крайне радостными.

Нечто коварное в Гермионе гладило её по голове и шептало придержать эту информацию и не говорить ему о зелье. Чтобы видеть его чаще. Но она слишком… слишком любила Драко, чтобы вот так привязывать к себе. И после той ночи лишь убедилась в этом. Так, будто цветов по её телу оказалось недостаточно, чтобы осознать всю силу чувств. Ей хотелось, чтобы он был счастлив, и отбирать у него это право собственноручно… Даже боль от ханахаки не казалась такой разрушительной.

— Мне назначили операцию, — наконец произнесла Гермиона, смотря на поднос, который материализовался на её тумбе, как и все завтраки ранее. Овсяная каша, круассан, молоко, тыквенный сок, масло. И повисшая тишина, ничуть не добавляющая беседе вкуса.

— Когда? — голос Драко внезапно стал пустым. Так, будто он и не ждал этого.

— Через месяц, — девушка посмотрела на него, передавая информацию, которую рассказала ей директор вечером. — Ровно.

Он удерживал взгляд ещё пару секунд, прежде чем подняться.

— Потрясающе, Грейнджер. Думаю, ты и без моего присутствия отлично справляешься здесь.

Хлопок двери, чувство злости и пустоты. Привычная атмосфера там, откуда он уходил.

Гермиона зажмурилась, думая, увидит ли его теперь вообще до этого месяца. Чтобы успеть попрощаться. Хотя бы со своими чувствами.

***

Прошла неделя. Гермиона знала, что он бывает здесь, но она его никогда не видела. Её состояние было слишком приемлемым для такой стадии заболевания, чтобы недельное отсутствие Малфоя проходило настолько легко, даже учитывая недавнюю близость.

Гермиона спала гораздо лучше и была практически уверена, что Драко приходил ночью. Возможно, он не хотел с ней разговаривать. Возможно, она сошла с ума и выдавала желаемое за действительное, но продолжала привычно врать о том, что его график посещений не изменился.

Вчера пришли лекарства, и девушка приняла первую дозу. Подсознательно она ожидала эффекта, похожего на касания Драко — лёгкие прохладные иголочки, замораживающие боль. Но здесь… он был больше похож на то, словно кто-то отключал её эмоции, нажав на рычаг, делал их практически неощутимыми.

— Ну как? — задала вопрос Помфри, не скрывая надежды в голосе.

— Нормально, — соврала Гермиона, но целительница была слишком увлечена облегчённым вздохом директора, чтобы это заметить.

На самом деле эффект напугал гриффиндорку больше, чем обрадовал. Это было похоже на демо-версию того, что её ждало всю оставшуюся жизнь. Конечно, Гермиона успокаивала себя тем, что зелье всего лишь подавляет чувства, и поэтому она может ощущать страх, а когда операция будет проведена, ей станет просто… всë равно. Но это было весьма сомнительное утешение.

Когда Малфой появился в начале третьего во вторник, она почти что уронила своё домашнее задание по Истории магии. Если ощущение тоски по ком-то могло стать материальным, оно бы ударило её наотмашь — так сильно ей не хватало его.

Он не сказал ни слова. Просто достал книгу и будто специально, чтобы она никогда не утолила свой интерес, загнул обложку.

Была примерно тридцатая минута, когда Гермиона делала всё, чтобы оставаться сосредоточенной на ровных линиях, которыми должна была подчёркивать правильные ответы в пробном тесте. Девушка мысленно уверяла себя, что не нужно отмерять каждое своё действие, потому что Малфою нет до неë дела. Но мысли всё равно всегда брали верх.

— Знаешь, это неправда, — внезапно заговорила Гермиона, подняв голову. Парень нехотя оторвался от чтива и поднял бровь. — То, что ты мне говорил о том случае на третьем курсе, — она провела пальцем по острию пера, чтобы выиграть себе секунду, и расплатилась за это кляксой на кончике. — У тебя была палочка, ты всегда её с собой носишь. И когда я тебя ударила, ты мог ответить магией, как сделал это в случае с Гарри и Роном. В волшебном мире нет гендерных привилегий в магической дуэли. Но ты этого не сделал, — её голос на удивление звучал уверенно и ровно, когда он смотрел на неё, не моргая, и, кажется, только сейчас Гермиона окончательно убедилась в правдивости своей теории. — Ты просто не хотел делать мне больно, и это не имело ничего общего с эгоизмом.