Амулет Великого Слона

Теперь она сидела лицом к своим спутникам, лицом к входу в пещеру, и прямо перед собой она увидела спускающийся с потолка огромный каменный балдахин – то, что она сначала приняла за гроздь сталактитов.

Теперь она поняла, что балдахин этот – рукотворный.

Из серебристо-зеленого минерала были вырублены десятки лиц, десятки величественных каменных ликов. Только глаза этих каменных исполинов были закрыты, словно они спали вечным сном.

– Что это?! – изумленно воскликнула она.

– Это – лица твоих предков, принцесса! – ответил ей человек железа. – Среди них – и лицо твоего отца, и лицо первого короля зулусов – великого Чаки.

Ася пригляделась к каменным ликам.

Один из них показался ей смутно знакомым – когда-то давно, в самом первом, давно забытом детстве, этот человек смотрел на нее с затаенной нежностью… Которая потом пропала, как не было…

А выше всех прочих каменных изображений было лицо, поразившее ее мощью и величием. Лицо великого воина и великого правителя.

Ася поняла, что это и есть он – первый король зулусов, создатель и властитель огромного государства Чака.

Ася сидела на троне перед этим собранием каменных королей, сидела, не зная, что будет дальше и чего ждут от нее предки.

И человек железа, который стоял внизу, у подножия ведущей к трону лестницы, тоже словно чего-то ждал. Взгляд его был прикован к каменному балдахину, к балдахину из лиц мертвых королей.

Ася почувствовала страх и одиночество. Все происходящее было слишком непривычно, слишком таинственно, слишком величественно. Она поискала глазами Симону, чтобы увидеть знакомого, понятного человека, чтобы найти в нем поддержку.

Но Симона не смотрела на нее.

Она стояла у входа в подземный храм и что-то делала со своим странным телефоном.

И тут Ася почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

Она подняла глаза… и с изумлением увидела, что каменные веки ее отца дрогнули.

Этого не может быть! Это всего лишь изваяние…

Но веки отца открылись – и его глаза уставились на Ассейну. Уставились пристально, внимательно, испытующе.

Вслед за первым еще одно каменное изваяние открыло глаза, и еще одно, и еще…

Каменные веки поднимались, взоры древних королей находили Асю.

Последним открыл глаза каменный Чака.

Теперь все эти короли смотрели на Асю, словно изучали ее, словно принимали у нее какой-то экзамен…

Ася почувствовало то, что часто переживала во сне: будто она пришла сдавать какой-то экзамен, но не только не готова к нему, но даже не знает, какой предмет ей нужно сдавать, чего ждут от нее строгие экзаменаторы.

Так и сейчас – она не представляла, чего ждут от нее эти каменные короли.

Время шло, секунды складывались в минуты.

И вдруг губы каменного Чаки дрогнули и приоткрылись в полуулыбке. Следом за ним приоткрылись губы еще одного каменного короля, и еще одного…

А потом все они, как один, выдохнули.

Их дыхание коснулось Ассейны – и она почувствовала благоухание цветущей акации, терпкий запах густой травы, запах весенней саванны, запах разогретой солнцем земли, запах парного молока…

От этих запахов голова у нее закружилась, и на какое-то мгновение Ассейна потеряла сознание, а когда снова открыла глаза – она по-прежнему восседала на хрустальном троне, а перед ней была только мертвая гроздь изваяний королей, гроздь высеченных из камня ликов… нет, не из камня, а из серебристо-зеленого минерала – такого же, из которого был сделан ее амулет.

Она по-прежнему восседала на хрустальном троне, а у подножия этого трона на коленях стоял человек железа.

Увидев, что Ассейна открыла глаза, он поднял к ней голову и проговорил голосом, полным почтения:

– Приветствую тебя, королева!

– Королева? – удивленно переспросила Ассейна. – Я вовсе не королева… еще не королева…

– Великие владыки прошлого одарили тебя царственным дыханием власти, значит, отныне ты – королева…

Ассейна молчала в растерянности, не зная, что ответить.

Симона подошла к подножию трона и обратилась к человеку железа:

– Благодарю тебя, отец. Благодарю за все, что ты для нас сделал. Благодарю от своего имени и от имени королевы. А теперь нам пора идти. Королеву ждут великие дела.

Когда вертолет поднялся в воздух, унося Ассейну и Симону в сторону столицы, на горизонте показалась еще одна винтокрылая машина, летящая к опушке леса Ндладле.

Второй вертолет приземлился на том же месте, из него по трапу спустился господин М-Бала, следом за ним – его неказистый шеф. Господин М-Бала выглядел теперь гораздо лучше, его раны зажили, во всяком случае, не было больше нашлепки на носу и повязки на руке. Правда, на правой щеке явственно просматривались следы собачьих зубов, но ни у кого из встречных не было желания пристально глядеть на господина М-Балу, это чревато неприятностями. Да, откровенно говоря, и встречных-то не было, вокруг было пусто.

Прилетевшие направились к опушке.

Под сенью большого дерева по-прежнему сидел человек железа.

– Сакубона, баба! – приветствовал его М-Бала.

– И ты будь здоров, – сдержанно ответил ему кузнец. – С чем ты пожаловал в великий лес?

– Я привез нового законного принца, принца Мбузикази, наследника великих королей…