An Economic History of India - 1707-1857

Другая модель урбанизации, основанная на торговле, развивалась в дельте Кавери вокруг скопления крупных деревень - модель, которую Дэвид Ладден называет "текстильным урбанизмом раннего модерна " и иллюстрирует на примере Канчипурама и Тирунелвели.40 Согласно этому описанию, "в этих больших деревнях сходились земледелие, производство, война, финансы и торговля товарами". Орошаемое цистернами сельское хозяйство поддерживало обширное производство зерна и торговлю. Храмы подтверждали власть растущих групп торговцев и ремесленников. Квалифицированные ремесленники были организованы вокруг сильных кастовых ассоциаций. А купцы и агенты участвовали в торговле на дальние расстояния.41

Сближение различных типов городов на основе экономических интересов усилилось в XIX веке, когда железные дороги и новые сельскохозяйственные промыслы возродили сравнительные преимущества некоторых старых имперских городов. В начале XIX века путь могольских городов в безвестность продолжился, но затем стал замедляться. Некоторые из региональных столиц продолжали сохранять иллюзию власти под властью княжеских государств. Но некоторые другие возвращались в дело. Дели, Агра и Лахор ожили после того, как в середине XIX века железные дороги соединили их с портами и основными маршрутами сухопутной торговли вдоль Ганга и Инда. Во всех из них начался рост населения (табл. 6.1), который в итоге превзошел по масштабам все, что эти места видели во времена своего существования в качестве имперских столиц. Ахмадабад, Дакка и Каттак также пережили политические потрясения. В конце XIX века население Дакки и Каттака быстро увеличилось благодаря выгодному положению и возрождению в качестве административных центров.

По мнению Ладдена, текстильный урбанизм пришел к концу в Южной Индии с прекращением торговли Компании и крестьянизацией сельской местности. Однако вскоре после этих трагических событий в городах, которые когда-то были лидерами текстильной торговли, произошло огромное возрождение ручного ткачества. Теперь эта отрасль обслуживала внутренних потребителей. В 1930 году промышленность Канчипурама была во много раз больше, чем в 1700 году. Покровительство упало, а адаптационный потенциал укрепился, теперь уже с прицелом на новые ремесла.

 

Заключение

Эта глава посвящена изучению общего характера перестановки в городах. Факт перестановки был замечен, особенно на Гангских равнинах.42 Большинство исследований ограничивают сферу аргументации Северной Индией. Я предлагаю более широкие и качественные изменения. Модель урбанизма, в которой политика была главной приманкой для бизнеса в более раннюю эпоху, была заменена в новом мире моделью урбанизма, в которой бизнес привлекал новый бизнес. Произошел переход от политических городов к городам бизнеса. По мере роста и диверсификации городов они приобретали агломерационную экономику, поддерживаемую знанием рабочих мест и возможностей, наличием навыков, образованием и безопасностью.

С этой точки зрения, такие новые места, как колониальные порты, возникали не из-за концентрации власти, а благодаря экономии на масштабе, изначально основанной на привлекательности в качестве торговых центров. С такими основами в XIX веке порты могли оставаться на границах глобализации. В портах на побережье Индийского океана перемещались деньги и коммерческие навыки, они были центрами таких услуг, как финансы. Они не были гарнизонными или храмовыми городами.

Для капиталиста из Пенджаба, Гуджарата или Раджпутаны, или искусного ремесленника с Гангских равнин привлекательность городов Компании и этих новых городских центров была обусловлена как преимуществами дешевых рынков сбыта финансовых и профессиональных товаров, так и защитой, которую обеспечивали размещенные там гарнизоны. Потребление живших там аристократических классов было несущественным фактором. Таким образом, в ранней современной Индии наблюдался упадок одной модели формирования городов и рост другой. Новый принцип урбанизации основывался не на спонсорстве элиты, а на диверсификации базы средств к существованию - от торговли до финансов и образования. Купеческое спонсорство общественных благ в сочетании с государственными инвестициями в инфраструктуру и управление укрепили агломерационную экономику городов.

Как показано в главе 5, политическая интеграция соединяла рынки и давала возможность торговым и банковским фирмам открывать филиалы в гораздо большем количестве мест, чем раньше. В период империализма конца XIX века империя соединила портовые города от Адена до Бомбея, от Рангуна до Сингапура и Гонконга. Благодаря этой связи деловые круги перемещали капитал между этими местами. По этим меркам возникновение государств-преемников оказало ограниченное и порой преходящее влияние на динамизм городов.