Анафем

– В зависимости от своего восприятия Геометр может ответить, например: «Я не вижу ничего, кроме вакуума с редкой дымкой вероятностных волн».

– Ну, «вакуум с редкой дымкой вероятностных волн» – точное описание почти всего во вселенной, – заметил я. – Так что если Геометр неспособен распознавать объекты как-нибудь получше, то вряд ли его можно считать разумным существом. В конце концов, раз он со мной разговаривает, значит, он в силах воспринять меня как…

– Не торопись, – сказал Ороло. – Допустим, ты говоришь с Геометром, нажимая кнопки на жужуле или ещё как-нибудь. Он знает тебя только как цепочку цифр. И тебе надо при помощи цифр описать Ороло – или себя – так, чтобы он понял.

– Ладно, я договорюсь с Геометром о способе описывать пространство. Потом скажу: «Рассмотри объём пространства примерно шесть футов высотой, два шириной и два в глубину в пяти футах перед моим местоположением. Внутри этого объёма вероятностные волны, которые мы называем материей, гуще, чем за его пределами». И так далее.

– Гуще, потому что в этом объёме много мяса, – сказал Ороло, похлопывая себя по животу, – а снаружи только воздух.

– Да. Всякое разумное существо должно различать границу мяса и воздуха. То, что внутри её, – Ороло.

– Забавно, что ты так много знаешь о способностях разумных существ, – заметил Ороло. – Ну ладно… а как насчёт этого? – Он приподнял край стлы.

– Точно так же, как я могу описать границу мясо – воздух, я могу описать разницу между стлой, мясом и воздухом, а потом объяснить Геометру, что Ороло замотан в стлу.

– Здесь ты делаешь допущения! – укорил меня Ороло.

– Какие?

– Предположим, Геометр, с которым ты говоришь, воспитан в том, что у его цивилизации соответствует булкианству. Он скажет: «Погоди, ты не можешь на самом деле знать, ты не вправе делать такие допущения о вещах в себе – только о своём восприятии».

– Верно.

– Так что ты должен переформулировать своё высказывание в терминах данных, которые у тебя и впрямь есть.

– Ладно. Вместо того чтобы говорить: «Ороло завёрнут в стлу», я скажу: «С того места, где я стою, я вижу по большей части стлу, из которой выступают части Ороло – руки и голова». Но я не вижу, чем это важно.

– Важно тем, что Геометр не может стоять там же, где ты. Он должен стоять где-то ещё и видеть меня под другим углом.

– Да, но стла обёрнута вокруг всего твоего тела!

– Откуда ты знаешь, что я сзади не голый?

– Потому что видел стлы и знаю, как их носят.

– Но будь ты Геометром, ты бы видел её впервые…

– Я всё равно мог бы заключить, что сзади ты не голый, потому что тогда стла висела бы иначе.

– А если я сброшу стлу и останусь голым?

– Что тогда?

– Как ты опишешь меня Геометру? Что предстанет твоим глазам и его?

– Я скажу: «С того места, где я стою, видно только кожу Ороло. Для того места, где стоишь ты, о Геометр, сказанное, вероятно, тоже справедливо».

– Почему это вероятно?

– Потому что без кожи твои кишки выпали бы, а кровь вылилась. Поскольку я не вижу за тобой лужи крови и кучи кишок, я могу заключить, что твоя кожа на месте.

– Так же, как заключил, что стла охватывает меня целиком, по тому, как висят её видимые части.

– Да. Наверное, это общий принцип.

– Что ж, сдаётся, процесс, который ты называешь сознанием, сложнее, нежели ты думал вначале, – сказал Ороло. – Надо извлекать данные из редкой мглы вероятностных волн в вакууме…

– То есть видеть предметы.

– Да, и уметь интегрировать полученные данные в устойчивые объекты, которые можно держать в сознании. Но и это не всё. Ты видишь только одну мою сторону, но постоянно делаешь заключения о другой: что стла продолжается мне за спину, что у меня есть кожа, – заключения, отражающие изначальное понимание теорических законов. Ты не можешь сделать эти заключения без мысленных экспериментов: «Если бы стла не была обёрнута вокруг всего тела, она бы висела иначе», «Если бы у Ороло не было кожи, кишки бы вывалились». В каждом из этих случаев ты с применением известных тебе законов динамики исследуешь маленькую контрфактуальную вселенную у себя в голове, вселенную, где стлы и кожи на месте нет. И ускоренно проматываешь эту вселенную, как спиль, чтобы посмотреть результат.

Ороло отхлебнул воды и продолжил:

– И это не единственный трюк, который ты проворачиваешь в голове, когда описываешь меня Геометрам. Ты постоянно учитываешь тот факт, что вы с Геометром видите меня с разных точек зрения, получаете разные данные. Ты со своего места видишь родинку у меня на носу слева, но тебе хватает ума понять, что Геометр её со своего места не видит. И тут тоже твоё сознание выстраивает контрфактуальные вселенные: «Если бы я стоял там же, где Геометр, я бы не видел родинку». Твоя способность мысленно встать на место Геометра – вообразить себя кем-то другим – не пустая вежливость. Это изначальное свойство сознания.

– Погоди, – сказал я. – Ты утверждаешь, что я не могу предсказать неспособность Геометра увидеть родинку, пока не выстрою в воображении копию всей вселенной?

– Не совсем копию, – отвечал Ороло. – Почти копию, в которой всё такое же, кроме твоего местоположения.