Анагел мой. Колесница Богов

— Сейчас оба получите по шее, — многозначительно произнесла Риа. Братья замолчали. А Риа, погладив прилично округлившийся живот, спокойно сказала: — Кам, что бы ни было — отец Соне не сделает больно. Ни тот, ни другой, ни третий…

…Сона смотрела на Кримма большими глазами, задумчиво царапая пальчиком изрядно потрёпанный экран графического планшета, который ей отдала мать.

— А так больно? — спросил Кримм, осторожно прикладывая тонкий электрод к конечности на спине.

Сона поёжилась, и убрала конечность в сторону:

— Щиплется.

— Но не больно?

— Нет.

— Кримм, погоди, э! — буркнул Риур, выписывая программу для сканера. — Не паникуй. И не мешай. Исследователь, тоже мне…

— Ладно.

— Не умрёт моя дочь? — озабоченно спросил Хэ, сидевший в углу на стуле, с копьём в руке, на которое опирался.

— Сейчас кто-то вылетит отсюда, — рявкнул Риур. — Обещаю, что ногами вперёд! Кто умрёт?! С чего бы?! Не пугай ребёнка!

Хэ спокойно пожал плечами:

— Её не должно это пугать. Она Мана-Саи. Она Мори. Она сильная.

— Всё равно, Хэ, — уже мягче сказал Риур. — Давай пока не будем.

— Ладно. Не будем, если она не умрёт.

— Хэ! — уже зарычал Риур.

Охотника как ветром сдуло в коридор. Кримм улыбнулся, поднял дочь на руки и понёс к сканеру, приговаривая:

— Не слушай отца. Ни того, ни другого. Просто верь нам, хорошо? Сейчас всё проверим и посмотрим, почему у тебя болит крылышко, хорошо?

Сона кивнула головой и вдруг спросила:

— А почему у меня три отца?

Кримм крякнул, Риур фыркнул, и только Хэ высунул голову из-за двери:

— Кровь в тебе отца — Кримма Белого. А я и Ри-Ур — мы другие отцы. Мы будем оберегать тебя по очереди. И защищать все вместе. Ты нам как родная дочь. Да, Ри-Ур?

Тот кивнул, улыбнувшись. И Сона успокоено улеглась на металлизированный стол и пискнула испуганно, когда её окутал фиолетовый туман, внутри которого закопошился силиконовый жучок. Отец говорил про него, жучок такой смешной и так щекотно бегает по телу… Она заинтересованно уставилась на прибор, боясь лишний раз пошевелиться.

Кримм уселся рядом с Риуром, подвинул к себе пульт, и, наблюдая, как дочь старается следить за жучком одним глазом, спросил:

— Что думаешь?

— А то, что вы все — паникёры, — буркнул Риур и щёлкнул по монитору, выводя данные. — У неё вообще никаких отклонений, брат. А то, что у неё болит… да что ж такое, никак не привыкну называть это крылом… болит крыло — так это ожидаемый процесс.

— Как зубы?

— Угу. Сам ведь ночами не спал, когда та же Сона тебе скандалы закатывала. Ну, когда зубы прорезались. Что по мне, так у дочери просто процесс роста крыльев, где-то более болезненный… — Кримм улыбнулся себе под нос, когда Риур назвал Сону дочерью. Прогресс называется, до неё он их всех называл или детьми, или каждого по отдельности — ребёнком… — Мне кажется, что она, как последняя в роду, вобрала в себя растущий ген. Если вы ещё будете детей рожать, у каждого следующего будет крыло длиннее.

— Интересно… — задумчиво сказал Кримм, поглядывая на данные на мониторе. — Это что, примерно в двадцатом поколении размах крыла будет больше пяти метров?

— Не говори ерунды! Нам не под силу понять Природу до конца, но высчитать её некоторые замыслы и творения ещё под силу. Я скажу так, брат: если дойдёт до того, что все потомки будут летать, а ген не спровоцирует рост тела, то на каком-то этапе рост крыльев остановится на оптимальном размере. Зачем на себе носить громоздкий механизм? При росте, скажем, твоём, размах крыла в пять метров, это помеха. Причём серьёзная. Ты просто не сможешь взлететь, потому что крылья тяжелее тебя будут. Да что я тебе объясняю?! Ты пернатых больше изучал! А, может, и не вырастут. Кто сказал, что они вообще летать будут? Правда, еще десять лет назад я ставил под сомнение, что это вообще такое, думал, что руки… Но и сейчас ставлю под сомнение, что будут летать. До сих пор не могу найти ту нить, с которой связался генетический код с трансформацией организма под птицу. Чтоб меня! Сам запутался, что говорю! — Риур в сердцах швырнул планшет на стол. — Короче! Я до сих пор не понял одну вещь: как, Небеса возьми, так получилось? Почему у них перья?! Они не птицы! У них нет предпосылок! И трансформация скелета уже идёт, Кримм. Посмотри на дочь.

Сона их не слышала — она спала, свернувшись калачиком. Сладко так спала, забыв, что надо лежать ровно. Кримм долго смотрел на результаты сканирования, продолжающие поступать на монитор. Потом пожал плечами:

— По крайней мере, это ярко не выражается внешне. Я вижу пока только лёгкую трансформацию ключичных и лопаточных костей. Небольшие изменения в грудной клетке… Так… Всё вроде. Нет, вот, смотри: трансформация структуры костной ткани. Перестройка костей и метаболизма. Все предпосылки для создания тела, которое может летать.

— Облегчённые кости? Больно ей будет…

— Уже, — вздохнул Кримм. — Иногда плохо спит ночами. Как-то слишком интенсивно перестраивается организм.