Аналогичный мир (СИ)

К удивлению Эркина, жизнь вошла в привычную колею неожиданно быстро. Будто и не уезжал никуда. Привычное пробуждение на рассвете, вынести грязную воду, принести чистую, принести дрова и затопить плиту, торопливый завтрак и бегом на станцию. Ну, а там уже совсем обычно. На рынок они с Андреем сходили пару раз, но там работы было мало, и… и не та работа. И платят мало, и смотрят на тебя как на шакала. А на станции… к ватаге ли какой подвалят, вдвоём ли работают, но совсем другое дело. Хоть и только погрузка-разгрузка. Андрей злится, что инструмент у него без дела лежит, но спокойнее, чем весной. Великое дело — задел иметь, знать, что если сегодня и не заработал ничего, то и ужин, и ночлег всё равно у тебя есть, жить не в долг, не одним днём…

В закутке у крана они присели передохнуть. Сразу как из-под земли появилась девчонка с ведром.

— А вот кофе, парни, кофе с устатку.

— Как и не уезжали, скажи, — Андрей заплатил за три кружки, и девчонка, просияв белозубой улыбкой, бережно вручила им по большой жестяной кружке, налитой до краёв тёмно-бурой жидкостью.

— Пейте, парни, я потом за кружками подойду.

Эркин развернул купленные с утра у входа пирожки. Ели не спеша, но без вкуса.

— Стоящей работы совсем нет.

— Мг, — Андрей кивнул с набитым ртом. — Всё пленные эти, откуда их столько? И злые…

— Не довоевали, — подсел к ним Джейми из ватаги Арча.

— Ты чего, разругался со своими? — сразу спросил Андрей.

— Да нет, вон идут уже.

В закуток вваливалась ватага Арча. Снова появилась девчонка с ведром. Эркин и Андрей быстро допили кофе и отдали кружки: другим тоже надо. Разговор стал общим, но всё о том же. Работа, жратва, бабы, выпивка… Но главное — работа.

Будет работа — будет и остальное. Без работы не проживёшь. А кто бы спорил?

Андрей вытащил сигареты и закурил. Равнодушно обшарил взглядом штабеля и верхние этажи конторы.

— Больше не следят, — усмехнулся Арч.

— Как избавились? — спросил Андрей, сохраняя на лице безучастное выражение.

— А никак. Со Дня Империи отвалили. П-пиявки.

— Притихла, значит, свора, — сделал вывод Андрей, передавая сигарету по кругу.

— Лучше б шумела, — хмыкнул метис с перебитым носом. — Вон в Питерстауне пошумели, так русские их всех загребли. Там теперь лафа.

— Мг. Только ты оттуда чегой-то к нам сюда подвалил.

— Я по другому делу. Город маленький, работы на всех нет…

— Иди, в полиции поври, здесь работы не больше.

— Говорят, где лафа, так это у русских, ну, на ихней земле.

— Ага! — заржало несколько голосов.

— В рот кладут и проглотить уговаривают.

— А за цвет приплачивают.

— Чем, значит, темней…

— Давай, Уголёк, дуй к русским, тебе там больше всех платить будут.

— Врут, конечно, много, — отсмеялся Арч. — Но я одно скажу. Русские на оплате нас ни разу не нагрели. Разве не так?

— Так…

— Так, старшой…

— Оно-то так…

— И ещё. Кто первый подвалил, того и нанимают, на цвет не смотрят.

— Тоже так.

— Против не попрёшь.

— Но туда ехать…

— Язык знать надо.

— Чудно, ведь смотри, белые, а языка не знают.

— У них свой.

— Зачем? Учили б наш. А то не по-людски как-то.

— Ихний трудный, говорят. Язык поломаешь, пока выучишь.

— Лишь бы не голову.

— Да враки всё это, — негр с сильной проседью в волосах тоскливо вздохнул. — Нашему брату…

— В Овраге только легко, слышали.

— Заткнись, старик.

— Без тебя погано.

По кругу уже ходило не меньше пяти сигарет. Хоть и немного поели, а повеселели, забалагурили. Жары уже такой нет, так что ещё чуток посидеть и опять на работу. Уже до сумерек. А кому пофартит, то и на ночь. За ночную больше платят.

Андрей сплюнул и затоптал крошечный окурок, Эркин кивнул и встал: их перерыв уже закончился.

Когда они отошли от остальных, Андрей по-камерному тихо спросил:

— Ты не думал об этом?

— О чём?

— Ну, рвануть отсюда.

Эркин покосился на него.

— Куда и зачем?

Против обыкновения Андрей не завёлся и не отшутился, ограничившись кратким:

— Ладно, посмотрим.

Они работали как обычно: в паре, слаженно, без спешки и задержек. И как всегда не думая, что они грузят и зачем. По фигу всё это. Над этим задумываться — себе дороже.

— С чего это ты?

— О чём?

— Ну, чтоб рвануть.

— Понимаешь… — Андрей сосредоточенно двигает ящик к краю вагона. — Чую я… бери.

— Взял… Чего чуешь?

— А хрен его… но чую. Надо рвать.

Обрывистый на бегу разговор. Сосредоточенно хмурое лицо Андрея. Нахмурился и Эркин. Ведь только-только вернулись, всё хорошо, есть деньги, с работой… ну, скажем так, найти можно, а Андрей запсиховал. Ну, весной тогда понятно. Белую Смерть увидел. А сейчас-то чего? Ведь всё спокойно.

Они закончили до темноты. Но искать новую работу всё равно поздно. Спрятали деньги и неспешно пошли к выходу.

— Ты домой сейчас?

— Ага, — Андрей закурил, оглядываясь вызывающе сощуренными глазами.

Эркин невольно нахмурился. Поздно уже, конечно, но… когда-то же надо. Он дома у Андрея работал. И… и вообще…

— Слушай, ты лестницу починить можешь?

— А чего там? — спокойно спросил Андрей.

— Ступеньки. Скрипят и шатаются.

— Это на полдня работы, не меньше. И ещё посмотреть надо, вдруг доски понадобятся.

Эркин кивнул.