Анарео (СИ)

Сильный — не значит неуязвимый; гибли и они, и сам Резарт с болью видел, как на глазах уменьшается его собственный клан. Но все же антары были сильнее людей, за ними стояла магия, за ними стоял дух, и эта мощь сумела вырвать вторую победу у неодолимой стихии.

Жители Анарео праздновали.

Хлопали друг друга по плечу; истерично и устало смеясь, обнимались; кто-то тупо сидел на мостовой, привалясь к холодной стене. Забыв обо всем, жали руку соседу-антару, удачно прихлопнувшему очередную сотню пауков. Оплакивали потери; рикуты помогали отыскивать потерявшихся и перетаскивали мертвых. Казалось, что самое страшное позади.

И тогда пришла третья волна жнецов, и померк дневной свет, и город погрузился во мрак.

Глава пятьдесят третья

Он не стал завтракать — преисполненный решимости как можно скорее отправиться в путь, одарил хозяина напоследок звонкой монетой, спустился вниз и вышел во двор. Нахально расхаживавшая под ногами кошка черной молнией метнулась к ограде; через несколько дворов залаял цепной пес.

Пешком Георг добрался до городских ворот. Мерзлый туман противно холодил шею; пришлось набрасывать капюшон.

Автомобиль никак не хотел заводиться. Двигатель, натужно пыхтя, разошелся с третьей попытки; облегченно вздохнув, Георг повернул руль направо — к выезду. Суетливый караульный высунул нос, поглядеть, кто в такую рань покидает город. Антар прекрасно помнил, что до рассвета ворота можно открыть лишь одним способом — да и то смотря кто будет стоять на страже.

Он распахнул дверцу, подбросил блестящий санг в воздух. Рикут сделал вид, что сверкнувшее золото его нисколько не интересует; выбрался на воздух, лениво, вразвалочку подошел.

Георг ткнул посохом едва ли ему не в лицо. Караульный признал важную персону; встав навытяжку, молча кивнул: в глазах мелькнуло сожаление об утраченных деньгах.

Въезжая в распахнутые ворота, антар испытал чувство заключенного, которому только что сообщили, что его выпускают на свободу на десять лет раньше назначенного срока.

* * *

Машину трясло и подбрасывало на каждом ухабе; дорожное покрытие не отличалось здесь ровностью, ямы и трещины встречались так же часто, как грибы в осеннем лесу. Но Георга это мало волновало; куда важнее то, что он сможет разминуться с Дааном, который наверняка уже на пути в Лисир. К тому же так он увеличит время дороги до столицы, чтобы подумать, а стоит ли вообще в эту самую столицу возвращаться.

Справа мелькнул своеобразный дорожный указатель: огромный белый камень с начерченным на нем углем знаком и корявой, неразборчивой надписью. Георг не стал останавливаться; проводил валун взглядом и сосредоточился на дороге.

Однообразные пейзажи за окном наводили уныние; частью неубранные поля слева клонили тяжелые, намокшие колосья к земле; чахлые деревца качали безжизненными ветвями на ветру. Справа в дорогу упиралось подножие Желтоглазой — внизу щебень, вверху голые скалы. Георг знал, что если обратить взор выше, то можно увидеть две уже облетевшие березовые рощи, будоражащие воспоминания о прошлой ночи.

Глава поежился; чтобы приободрить себя, принялся насвистывать первое, что пришло в голову. Мысли незаметно переметнулись на грядущее. Пожалуй, он все же вернётся в Анарео; дождется, пока приедет совет, и расскажет о Даане. Такое нельзя спускать с рук; если главы начнут грызться между собой, антары рискуют не удержать в ослабевших из-за распрей руках бразды правления.

Он знал, что обманывает себя: его слово против слова когитациор. Тут все будет зависеть от того, что скажет Волдет. А Волдет не дурак, но как знать, кого из двоих он предпочтет вытащить, а кого утопить?..

Дорога свернула, затем ещё; в утренний час видере никто не беспокоил; одинокая машина мчалась среди оглохших от утренней тишины полей. Спереди показался белый валун с чёрным, угольным знаком.

Георг почувствовал, как у него вспотели руки.

— Видимо, где-то пропустил поворот, — сказал Георг вслух, и сам поразился, как загнанно звучит его голос. — Ничего, всякое бывает.

Он прибавил газу, и указатель скрылся из вида. Дорога и впрямь сильно петляла; это немного успокоило антара. Повеселев, видере принялся пристальнее разглядывать местность, по которой ехал.

Слева изредка проглядывали одинаково заброшенные домишки; многие в годы неурожая забрасывали эти места и уходили прочь в поисках лучшей судьбы. Попадались и такие, в которые до сих пор еще кипела жизнь: развевалось по ветру цветастыми флагами сохнущее во дворе белье, пытался продрать свое горло невыспавшийся петух; плакал надрывно маленький ребенок.

Мрачным полотнищем сошлись над головой тучи; ветер пытался растрепать их в разные стороны, чтобы дать пробиться солнцу; но в открывающихся просветах вместо солнечных лучей виднелось холодное, бледное небо.

…Вынырнувший на пути камень заставил Георга вцепиться в руль. Антар мог поклясться, что не видел ни одного поворота и дорога нисколько не повторялась за все это время..