Анархизм. Суть анархизма

Но частная собственность уже пошла навстречу своему разложению. «Экономический хаос не может долго поддерживаться. Народ утомлен кризисами, которые вызываются алчностью господствующих классов. Он хочет работать и жить, а не мучиться два-три года из-за скудной платы для того, чтобы затем на многие годы стать жертвой нищеты и объектом благотворительности. Рабочий видит праздность господствующих классов, он видит, что они не способны ни понять его стремлений, ни руководить производством и обменом товаров»[557]. «Характерной чертой нашего века является рост социализма и неудержимое распространение социалистических воззрений среди рабочего класса[558]. Момент исчезновения частной собственности, следовательно, близок; произойдет ли он через несколько лет[559] или в конце девятнадцатого столетия[560] — все равно он скоро наступит[561].

II. На ближайшей ступени человеческого развития, которая согласно этому скоро должна наступить, собственность будет так преобразована, что превратится в общественную собственность. «Ближайшей, высшей формой общественного развития»[562] будет, и притом «неизбежно»^[563], не только анархизм, но «анархический коммунизм»[564]. «Стремление к экономической и стремление к политической свободе суть выражения одной и той же потребности в равенстве, на которой основывается всякая историческая борьба»[565]; «наше столетие характеризуется той силой, с которой выступают оба эти стремления»[566].

Таким образом, всякому человеку, участвующему известным образом в производстве, будет гарантирована приятная жизнь.

1. На ближайшей ступени человечества будет известна только общественная собственность.

Во все современные учреждения постоянно проникает коммунистический дух. Налоги на мосты уничтожаются, и проезд по ним становится свободным; шлагбаумы исчезают, и улицы становятся открытыми для проезда. Тот же дух проникает собой тысячи других учреждений. Музеи, библиотеки, общественные школы, парки и места для игр, вымощенные и освещенные улицы открыты для всех. По отношению к водопроводу все сильнее и сильнее обнаруживается стремление оставлять без внимания количество употребляемой в каждом хозяйстве воды. Железные и конные дороги уже вводят расписания и единые тарифы и пошли бы еще дальше в этом направлении, если бы они не представляли собой частной собственности[567].

Будущее общество будет, таким образом, коммунистическим. «Первым делом общины девятнадцатого столетия будет то, что она овладеет всем общественным капиталом, накопленным в ее недрах»[568]. «Это справедливо «по отношению к средствам потребления точно так же, как и к средствам производства»[569]. «Существует стремление различать капитал, который служит обществу для производства, и капитал, который удовлетворяет жизненные потребности, и утверждать, что машины, фабрики и сырой продукт, средства передвижения, а также земля должны стать общественной собственностью, тогда как жилища, обработанный материал, платья и съестные припасы должны, наоборот, оставаться частной собственностью. Это различие ошибочно и неосуществимо. Дом, нас предохраняющий своими стенами, уголь и газ, которые мы зажигаем, пища, согревающая наше тело, одежда, покрывающая нас, и книга, из которой мы поучаемся, равно как и удовольствия, которыми мы наслаждаемся, — все это представляет важность для нашего существования и настолько же необходимо для успешного производства и дальнейшего развития человечества, как и машины, фабрики, сырые продукты и иные факторы производства. При существовании частной собственности на них останутся существовать и неравенство, угнетение и эксплуатация; частичное уничтожение частной собственности было бы с самого начала бесполезно»[570].

Нечего при этом опасаться одиночества коммунистических общин[571]. «Если бы в настоящий момент какой-нибудь большой город преобразовался в коммунистическое сообщество и была бы осуществлена общность не только орудий труда, но и средств потребления, то вскоре бы на его рынках появились обозы, а из дальних портов прибыли бы сырые продукты, конечно, в том случае, если он не был бы обложен кругом вражескими войсками; но продукты производства, удовлетворив потребности населения, стали бы искать покупателей во всех концах света; чужестранцы устремились бы сюда и изблизи, и издалека толпами, а потом дома рассказывали бы об удивительной жизни свободного города, где все работают, где нет ни бедных, ни угнетенных, где каждый пользуется плодами трудов своих и никто не причиняет благодаря этому ущерба другим людям»[572].