Анатомия детектива

Подозреваемые (точнее, в соответствии с разгадкой тайны в конце истории невинно подозреваемые) на роль героя, понятно, не годятся. Следовательно, в принципе выбор сужается до трех необходимых в детективе лиц: жертвы, преступника и сыщика.

Случается, обреченное на смерть лицо получает самое большое пространство. Но звездой на небе детектива оно все же не становится, разве что падучей звездой — ведь в какой-то заданный момент оно должно быть уничтожено. Над прочими действующими лицами его возвышает угроза, усиливающийся в нем и сгущающийся вокруг него страх. От; этого он делается человечнее, чувствительнее, это приближает его к читателю на расстояние вытянутой руки, создает впечатление, что он герой. Однако все это оптический обман.

В драме Роберта Томаса «Вилла на берегу моря» уголовный тип шантажирует отдыхающего в провинции полицейского офицера, утверждая, будто его жена убила своего первого мужа. Инспектор полиции берет дело в свои руки для распутывания его и нахождения разгадки. Круг ролей убийца — жертва — сыщик почти в каждом акте появляется в другой комбинации.

Примером авторской смелости является произведение венгерской писательницы Юлии Эрдейи «Пятая заповедь», где сыщик, считающий себя «жертвой», потерпевшей эмоциональный ущерб, бьется в сплетениях тайны и вдруг оказывается убийцей.

Следовательно, кажущаяся жертва в таких редких и остроумных ситуациях тоже может играть ведущую роль. Однако героем она может стать лишь в том случае, если возьмется за двойную роль: находясь под угрозой, с профессиональной полицейской помощью или без нее, сама поведет расследование.

В жизни и преступник может сделаться героем. На это, между прочим, обращает внимание американец Эллери Куин: «...лишение человека жизни у нас почитают национальным обычаем. Мы уважаем убийц. Фотографируем их, берем у них интервью, выпрашиваем автографы, собираем деньги для предоставления им юридической защиты, толкаемся, чтобы бросить на них хоть мгновенный взгляд, и проливаем слезы радости, когда их оправдывают. Случается, с ними даже вступают в брак» («С глазу на глаз»).

В Америке об Аль Капоне, Карил Чессман пишут почти в таком же стиле, как о Чарлзе Линдберге или Генри Форде. Семейную пару гангстеров двадцатых годов — Бонни и Клайда — запечатлели на киноэкране как трагических героев. В приключенческих романах героем может стать пират, разбойник. Однако в стилизованном мире детектива исключительно редко встречается позитивный преступник.

Итак, остается сыщик. Обычно в серийных приключениях он вновь и вновь возвращается к читателю, следовательно, из трех главных действующих лиц он — постоянное. Поэтому нам хочется больше знать о нем.

Однако герой детектива не только не может отождествиться с героем романа или новеллы, его даже нельзя сравнить с ним. Он не изображается да и не может быть изображен так пластично. Как бы подробно по сравнению с прочими действующими лицами ни обрисовывал его писатель, мы чаще всего узнаем его по образу мыслей, поступкам, действиям. Личная его жизнь, социальные взгляды и так далее обычно остаются в тени.

Герой романа, новеллы — это тип, способный нести в себе судьбу социального слоя, группы или всего человечества ; главная же фигура в детективе — совсем иное дело. Он строго и подчеркнуто исключителен, это индивидуальное явление, существо, несравнимое не только с другими людьми, но и с другими сыщиками. Кроме себя самого он никого не представляет. Он может олицетворять только абстрактные понятия, этические категории, например Справедливость. Детективная история и в этом кардинально отличается от романа и новеллы, ибо вместо наглядного стремится к понятийному изображению. Герой детектива скорее всего не человек, а идеал.

Детектив-мастер, несмотря на всю эскизность, — характер, созданный из многих компонентов. Он дирижер, руководитель расследования. Отображенная копия авторского «я». Alter ego[41] читателя. А часто и рассказчик, раскрывающий нам элементы загадки, изобличительные улики, без него действие не достигло бы точки кипения. Он учитель и судья, он анализирует и воздает справедливость. Он задает тон общественному мнению, снабжает нас информацией, напрягает свой ум, заставляя его работать, он своего рода греческий хор в одном лице, странный загонщик зверя античной трагедии. Связующая скрепка действия, залог единства, гармонии сказки.

Кто может быть детективом? Каждый. Так, читатель — любой читатель — легко может отождествить себя со своим любимым сыщиком. Следовательно, в определенном смысле герой детектива тоже тип: он типизирует определенную прослойку читателей.