Анатомия измены. Истоки антимонархического заговора

"Муж мой, Министр Юстиции Н.А. Добровольский, был арестован в первый же день переворота, 27 февраля, и затем заключен в Петропавловскую Крепость. Мы жили в доме Министерства Юстиции.

На третий, кажется, день приехал Керенский. Он очень вежливо представился мне, сказал, чтобы я не безпокоилась за участь мужа... и затем просил меня остаться в квартире, так как он займет для себя только рабочий кабинет и комнату рядом как спальню... От множества посетителей, большинство которых были солдаты и рабочие, приемные комнаты квартиры чрезвычайно быстро пришли в невыразимо грязный вид; в них постоянно стояли столбы дыма и сильный специфический запах, а полы были заплеваны, покрыты окурками и шелухой от семечек. Но посреди этой простонародной толпы бывали и элегантно одетые посетители. Самыми элегантными и самыми постоянными из этих посетителей были двое. Первый из них — граф Орлов-Давыдов (масон — В.К.), известный огромным состоянием... Вторым постоянным и еще более знатным посетителем Керенского был, как это ни странно, Великий Князь Николай Михайлович, ежедневно терпеливо высиживавший часами в приемной в ожидании ухода последнего посетителя, после чего он входил в кабинет Керенского... Граф Орлов-Давыдов привозил с собой своего повара с большим запасом провизии, так как на нашей кухне под личным наблюдением графа приготовлялись те блюда, которые любил Керенский, а затем, когда Керенский освобождался от посетителей, уже поздно вечером Керенский, Великий Князь Николай Михайлович и граф Орлов-Давыдов садились за обед, за которым выпивали немало вина".^{444}

А Вырубова, заключенная тоже в Петропавловскую крепость и прошедшая подлинный крестный путь, невероятные страдания и издевательства, и временами освобождавшаяся, а затем опять заключавшаяся в разные тюрьмы, пишет следующее:

"Я переехала к зятю в его дом на Морской. В верхнем этаже жил некий Манташев (нефтяник-миллионер — В.К.), и там каждую ночь происходили кутежи, которые кончались часов в семь утра. Вино лилось рекой. Бывали там Их Высочества Борис Владимирович, Мария Павловна и другие. Я тяжело заболела разлитием желчи, ночами не могла спать от шума и музыки... Зять мой тоже целыми ночами пропадал у них наверху".^{445}

Так, все в порядке. Остается только пересчитать все, что было сделано членами династии до и после революции, чтобы понять Государя в его моральном одиночестве среди своих родственников и сделать очень печальные выводы: династия после отречения Государя становилась никому не нужной.

От этого не умаляется никак Монархическая Государственность. Идея подлинной Монархии, Монархии Самодержавной (каковая была только в России, и не надо ни в коем случае смешивать два совершенно разных вида Монархии — Самодержавие и Абсолютизм) заключается прежде всего в ее религиозной основе. Самодержцем Монарх становится через Помазание и ответственен перед Богом. Власть — бремя, которое со смирением несет Монарх. И Идея это вечная и не зависит ни от династий, ни от "мятежного человеческого хотения".

Необходимо сказать несколько слов о том режиме, который был установлен в Александровском Дворце в Царском Селе сперва "инструкцией" Корнилова, а затем правилами "самого" Керенского. Вот некоторые параграфы инструкции Корнилова:

"4. Допускать выход отрекшегося Императора и бывшей Императрицы на большой балкон дворца и в часть парка, непосредственно прилегающую к дворцу, в часы по их желанию, в промежутках между 8 часами утра и 6 часами вечера. В означенные часы дежурному офицеру находиться при отрекшемся Императоре и бывшей Императрице и распоряжением караульного начальника усиливать внешнюю охрану дворца.

5. Все лица бывшей свиты, означенные в прилагаемом списке и пожелавшие по своей воле временно остаться в Александровском Дворце, не имеют права выхода из дворца, подчиняясь в отношении выхода в парк правилам, установленным настоящей инструкцией.

6. Без разрешения моего никаких свиданий с лицами, содержащимися в Александровском Дворце, не допускать.

7. Письменные сношения со всеми лицами, находящимися во дворце, допускать только через штаб-ротмистра Коцебу, которому надлежит подвергать строгому просмотру все письма, записки и телеграммы, пропуская из них самостоятельно необходимые сношения хозяйственного характера и сообщения о здоровье, медицинской помощи и т.п. Все остальное подлежит представлению в штаб.

8. Телефон, находящийся во внутренних покоях дворца, снять, телефонные сношения допускать только по телефону в комнате дежурного офицера в присутствии последнего или штаб-ротмистра Коцебу.

9. В случае необходимости вызова врача — специалиста из Царского Села и Петрограда таковых следует допускать во дворец при постоянном сопровождении дежурного офицера.

10. Все продукты, доставляемые во дворец, должны быть передаваемы оставшейся во дворце прислуге в присутствии дежурного офицера и штаб-ротмистра Коцебу, на обязанности которых является не допускать никаких разговоров относительно внутренних лиц дворца".