Анатомия зла

- К тебе?! – Больной искренне удивился. – Так ведь твоя клиника у нас у всех на виду. А меня, насколько мне известно, отвезли в другой город, при этом "забыв" сообщить, в какой именно. К чему такая конспирация. Столько всяких нелепых предосторожностей. Они так долго везли меня в закрытой санитарной машине, что я чуть Богу душу не отдал.

- Да, друг мой, мы действительно далеко от дома. Сюда меня приглашают два раза в месяц, как консультанта. Тебе надо было напрямую связаться со мной.

Эдмонд Браун с упреком посмотрел на него.

- Долли неоднократно говорила тебе, что я болен. Но ты, видимо, был очень занят. А потом и вовсе уехал.

- Да-да. Замотался.Забыл. Непростительно.Но теперь это уже неважно. Ты в надежном месте и в надежных руках. Все будет О’кеу.

- Думаешь?

- Уверен.

Лицо Брауна перекосила болезненная гримаса.

- Что такое? – В тоне Гроссе беспокойство, участие.

- Извела проклятая. Сил моих нет.

- Потерпи еще чуток. Я сам сделаю тебе операцию. Выкарабкаешься.

- Хотелось бы верить. Ты действительно будешь меня оперировать? – В голосе больного появился проблеск надежды.

- Это мой долг. Ведь мы же друзья. – Гроссе похлопал его по рыхлой безвольной руке. – Кстати, как ты набрел на нашу контору? – как бы между прочим поинтересовался он.

- Меня привез туда мой домашний врач. Ты его знаешь.

- По чьей рекомендации?

- Одного моего старого приятеля. Мы учились вместе в колледже, потом в университете и были очень близки. Его избавили здесь от рака после того, как врачи признали его болезнь запущенной и неизлечимой.

- Кто такой? Не мой ли пациент? Я иногда тут оперирую.

- Извини. Не могу назвать его имени. Он подписал какой-то контракт о соблюдении тайны.

- Тогда почему же он нарушил этот контракт?

- Не смог остаться равнодушным, видя как я страдаю. Поистине благородный, отзывчивый человек. Но он взял с меня слово, что ни одна живая душа не узнает об этом.

- А что же меня ты уже и живой душой не считаешь?

Браун озадаченно посмотрел на Гроссе.

- Во-первых, я не назвал его имени. Во-вторых, ты ведь их сотрудник. И потом... ты же свой человек.

- У своих тоже есть языки, и порой длиннющие... Ну а Долли? Как она к этому отнеслась?

- Она не в курсе! Разве можно женщинам доверять серьезные тайны.

- Отлично.

- Отлично что?

- Хочу сказать, что ты все сделал отлично. Ну а Уилфорды? Они ведь часто навещали тебя.

- О, да. Почти каждый день.

- Значит, узнав, что ты в больнице, они наверняка захотят навестить тебя после операции.

- Долли скажет им то, что знает сама. Что мне нашли хороших врачей в другом городе, и что меня можно будет повидать только после того, как я вернусь домой.

Лицо Брауна снова сморщилось. Он попытался сесть в постели, но не смог, и с тяжелым стоном откинулся на подушки.

Бросив быстрый взгляд на часы, Гроссе не стал терять время на изъявления участия.

- А не перестарались ли вы с конспирацией? В конце концов больница есть больница.

- Так-то оно так, но мой приятель предупредил, что заведение это довольно странное, хоть и работают на совесть.

- Вот как! – Глаза Гроссе недобро сверкнули.

Браун помедлил и, вялым движением руки попросив его наклониться, доверительно шепнул:

- Послушай, старина, это правда, что здешний заправила ну сущий дьявол?

- У твоего приятеля слишком богатое воображение. – По губам Гроссе лезвием ножа скользнула ухмылка.

Двери открылись. Вошла Милдред с портативным аппаратом в руке и, остановившись в нескольких шагах от постели больного, выжидательно посмотрела на Гроссе.

- Тебе назначили ЭКГ? – Гроссе разыграл неведение. – Что, сердечко тоже пошаливает?

- Спроси лучше, что у меня не пошаливает. – Браун тяжело, со свистом в бронхах вздохнул. – Не дай тебе Бог испытать такие боли. Порой хочется наложить на себя руки, чтобы разом покончить с этим.

- Одна из заповедей лентяя гласит: Никогда не делай того, что могут сделать за тебя другие. – С усталой и печальной улыбкой на лице Гроссе поднялся. – Не буду путаться под ногами. Загляну позже.

Дойдя до дверей, он остановился. Лежащий на кровати не мог его видеть. Милдред бросила на хозяина быстрый вопросительный взгляд. Гроссе кивнул.

Безо всякого выражения на лице она откинула одеяло, обнажила грудь больного и молча принялась закреплять в положенных местах электроды.

- Сестричка, вы всегда такая суровая и неразговорчивая? – попытался найти подход к ней Браун.

Избегая встретиться с ним взглядом, медсестра лишь неопределенно пожала плечом и еще ниже опустила голову. Браун откинулся на подушку, прикрыл глаза.

Отключив трансформатор, Милдред недрогнувшей рукой вставила вилку прямо в розетку.

Тело Брауна задергалось в конвульсиях. На губах проступила пена. Клокочущий звук вырвался из легких. Вылезшие из орбит глаза закатились.

Выждав определенное время, она выдернула шнур из сети. Стараясь не касаться обмякшего тела, быстро собрала электроды.

Гроссе был уже рядом. Привычным движением прижал два пальца к сонной артерии – пульс не прощупывался.