…and action!

— В том, что я стала старше. Мне теперь хочется смотреть на жизнь своими глазами и без твоих постоянных саркастических комментариев. И я больше не могу ждать, когда пройдет твой кризис среднего возраста. Спасибо тебе за все, что ты сделал для пугливой семнадцатилетней девчонки. Дальше я сама. И давай расстанемся как взрослые люди. Ты согласен?

Я молчал. Похоже, ком в горле не собирался проваливаться внутрь. Более того, он становился крупнее и грозил разорваться потоком «скупых мужских слез».

— Ладно, Свет, завязывай. Пришла за вещами — собирайся. Не буду тебе мешать.

Ресницы ее дрогнули. Очевидно, ей все-таки было жаль. Я надеюсь на это.

Я отвернулся к монитору, нацепил наушники и ткнул мышью в первую попавшуюся музыкальную папку. В уши сразу ударило «Нирваной» — «Rape Me».

Где-то через полчаса я вынырнул из этой пучины, прислушался. В ушах все еще звенела истеричная гитара Кобейна, но я и так понял, что все кончено. Света ушла.

Я бросил наушники, выскочил из-за стола, подбежал к окну. Вот она идет по двору, на плече у нее снова большая спортивная сумка (я и не думал, что их у нас так много!), а в руке плотно набитый полиэтиленовый пакет. И шагает она совсем не так, как шагают «несчастные разведенки». Это была походка олимпийской чемпионки по прыжкам в длину!

Нет, родная моя, давай-ка выясним, что происходит. Не верю я в твои бескорыстные мечты о свободном полете. Слишком все неожиданно, особенно для твоего природного прагматизма.

Я накинул ветровку (на улице накрапывал дождик), проверил наличие сигарет и зажигалки и бросился в прихожую. Когда уже надевал туфли, оглянулся в сторону кабинета и увидел ее…

Черная линза объектива смотрела мне прямо в глаза, и это был очень выразительный «взгляд». Странно, что камера до сих пор не научилась говорить.

Разумеется, я взял ее с собой.

Как ты думаешь, Миш, что было дальше?

Я ее застукал.

Вообще, действительно, мужик очень странно устроен. Мне бы огорчаться после такого открытия, но я, напротив, торжествовал от мысли, что мои выводы оказались верны! Хронический ревнивец всегда радуется, когда застает жену с любовником.

Я успел их прихватить уже на оживленной улице. Светлана подошла к парковке возле магазина, торговавшего швейными машинами. Буквально через несколько секунд к ней подрулил черный «Лексус» («Ого!» — успел подумать я), из машины вышел элегантный дядька в темно-синем костюме. Он ловко подхватил Светкины сумки, бросил их на заднее сиденье. Сама Светлана садиться не торопилась.

Я стоял метрах в ста от них, за углом магазина. Смотрел, сжимал и разжимал кулак свободной руки. В другой руке ждала своего часа видеокамера.

Любовники о чем-то беседовали. Я, разумеется, не умел читать по губам, но и так было ясно, что Светка рассказывает своему «новому мужчине» о результатах нашего финального собеседования. Она была расстроена, это очевидно, и кавалер, обняв ее за плечи, пытался успокоить. Мужику на вид было лет сорок пять, и он вполне мог сгодиться на роль «каменной стены», которую тщетно ищут многие обиженные женщины. Светке, наверно, была нужна именно такая стена.

Я поднял камеру, включил питание, уставился на монитор, сделал плавный наезд.

Я видел, как Светлана садится в машину. Напоследок она оглянулась, и я мельком увидел в кадре ее лицо — крупно, в деталях.

Она плакала.

12

Утром даже девственно чистый белый потолок смотрел на меня с укоризной, не говоря уже об унитазе и моем собственном отражении в зеркале. Я каким-то чудом все еще жил, хотя погибнуть мог и при падении с балкона, на котором вчера периодически курил, и от элементарного инсульта — в моей башке бушевала маленькая Хиросима.

Я высосал остатки алкоголя из найденных в недрах холодильника двух чекушек, снова перекурил и, убедившись, что передвигаться без штурмана я не в состоянии, рухнул на диван досматривать свои конвульсивные сновидения.

Проснулся в 12:30. Принял душ, выпил чаю. Надел чистую синюю рубашку, более-менее чистые джинсы, причесался. Посмотрел на себя в зеркало: «Похож ты на мужика, которого бросила жена?».

Вполне.

Я вздохнул, вернулся в кабинет, набрал номер телефона Сергея Косилова. Ничего не изменилось за прошедшие часы, Серега по-прежнему был вне досягаемости. И вот сейчас это уже начинало меня беспокоить. Телефон его был настроен таким образом, что даже после длительного срока отключения он получал извещения о тех, кто набирал его номер. Если Сережка мне до сих пор не перезвонил, значит, его телефон так и не был включен.

Стоит волноваться или еще немного подождать?

Я сидел в кабинете за компьютером, изучал свежую электронную почту и думал. Ну, мало ли причин, по которым он не выходит на связь!

Угу! Например?

Я выключил компьютер, быстро собрался, захватил сумку с камерой и уже через полчаса подъезжал на такси к дому Сережки Косилова.