Анди. Сердце пустыни (СИ)

Тело в воде оказалось странно легким. Она точно висела в воздухе, став мотыльком.

— Анди! — на берегу ее сгреб встревоженный Ирлан. — Сумасшедшая! Ты же не умеешь плавать!

— Зато они умеют, — кивнула на дерхов, но заработала лишь неодобрительный взгляд и перехватывающие дыхание объятия.

— А мы тут, — за спиной многозначительно кашлянули, — рыбалку затеяли.

Ирлан смутился. Отодвинулся. Окинул ее мокрую рубашку помрачневшим взглядом и стащил свою. Накинул сверху.

— Рыбалку? — заинтересовалась Анди. Рядом нарисовались не менее заинтересованные, перепачканные песком мокрые морды.

Рыбалка ей понравилась. Утонувший в воде взгляд вызывал такое же умиротворение, как будто она сидела на вершине бархана, созерцая волнистую поверхность песка. Здесь поверхность была более подвижной, голубо-прозрачной, но она так же цепляла взгляд, отправляя мысли на глубину.

Мужчины за спиной тихонько переговаривались, их слова проходили сквозь Анди, и смысл зачастую терялся.

— Мама розы заказала. Корзины.

— Розы — это серьезно.

— А еще отправила посыльного к Черским, чтобы одолжить повара.

— Ну все… Ты хоть список гостей видел? Или нам ждать его величество сюрпризом?

— Если только полным сюрпризом. Вряд ли она захочет его видеть. Последний вариант, который она при мне прятала в стол, был на двух лист.

— Темные! Она решила весь город позвать?

— У тебя же должна быть достойная альтернатива. Вдруг прозреешь, влюбишься и женишься?

— Поиздевайся. Если у меня будет альтернатива хоть в каком варианте, твоя служба начнется раньше планируемого срока. И расследовать ты будешь труп в нашем доме.

— Уже боюсь. Но если серьезно, надо чем-то отвлечь. Хорошо бы узнать, приглашены ли Шаринские.

— Почему именно они?

— Я тут подумал, а зачем тянуть? Начальство сразу нагрузит, причем чем-нибудь особо гадким. Так что пока прошение будет доставлено, рассмотрено…

— А рассмотрено оно будет быстро…

— Не смешно. До этого срока надо бы с помолвкой решить. А девицу Шаринских я знаю. Помнишь, рассказывал о смешной рыбачке. Она еще с лодкой лихо управлялась?

— И тебя вытащила, когда ты в сети запутался. Помню, конечно.

— Так вот это она. Если за шесть лет в пансионе ее не испортили, должна быть неплохим вариантом.

— А не слишком ли ты торопишься?

— С нашей матушкой по-другому нельзя. Иначе… Труп в доме несколько испортит праздник.

— Согласен. Тогда спрашивать о Шаринских буду я.

— Почему ты?

— Потому что это запутает противника и оставит тебе путь к отступлению.

— По рукам.

Анди хмыкнула. Мужчины… словно военную операцию разрабатывают.

Она переступила с ноги на ногу, отогнала вьющегося вокруг лица комара. В пустыне эти твари тоже обитали, но не в таких количествах.

Удилище в руке внезапно напряглось. Выгнулось дугой. За спиной заорали:

— Клюет!

— Подсекай!

— Тащи!

— Какой тащи? Порвет щаз.

Мимо, скинув рубашку, кинулся Надир. Обнаженная спина — отличная, кстати, спина, бледновата, правда, — излучала нешуточный азарт.

— Давай помогу.

Сзади к Анди прижалось разогретое солнцем тело, тоже в одних штанах, и мысли сразу изменили ход в другую от рыбалки сторону. Ирлан обхватил ее пальцы, удерживая взбесившееся удилище. Приподнял, принявшись медленно крутить катушку.

— Вижу!

Полный восторга вопль брата ударил по нервам. Катушка закрутилась быстрее.

Это было мало похоже на охоту, но бьющаяся на том конце жизнь напомнила Анди попавшего в силки животного. И только охотник мог решить — жить пойманному или нет.

Из воды показалась темная спина.

Надир замер. Ирлан тоже закаменел, лишь руки шевелились, да звенела натянутая леска.

С шумным всплеском рухнул в воду Надир, и закрутилось, забилось в воде, вздымая кучу брызг, ругаясь, отплевываясь, азартно вопя что-то, пока не сдался один из двух, признавая поражение.

— О! Здоровый какой!

Надир гордо держал за жабры темное продолговатое тело, разевающее пасть с мелкими зубами.

— Я же говорил, что сома на потроха брать надо.

Ирлан хмыкнул, обнял Анди, положив ладонь на живот.

— Пусть ты и говорил, зато поймала она.

Анди смотрела на мокрого, измазанного чешуей мужчину и думала о том, что дух бойца горяч даже в этом, полном воды, мире.

Надир тряхнул свою добычу. Улыбнулся довольно.

— Повезло тебе с женой. Еще и рыбачка. А этого мы на кухню. Из него заливное… пальчики оближешь.

А дом готовился. Слуги носились, точно ужаленные. Посыльные так и мелькали. Подводы одна за другой въезжали во двор.

Дядя Ирлана ради приема отложил отъезд семейства, а вот свою подозрительность отложить не смог и часто наведывался к загону дерхов. Ничего не говорил. Просто стоял и смотрел, как Анди возится с животными.

Анди не возражала. Этот ветер не способен был испортить ей настроение.

А вечером ее мужчина словно тать пробирался в окно.

— Прости, не могу без тебя, — говорил он каждый раз, извиняясь. Анди не понимала — при чем здесь извинения, но не возражала против «тайных» визитов. Да и какие они тайные… Лестницу под окнами все слуги видели.