Андрей Смирнов

окно. Не желая дожидаться, пока, в довесок ко всему, какой-нибудь фокус выкинет еще и

баронесса, командор посадил Тейру в подвал, в ту же камеру, в которую поместил ее измученного

пыткой мужа. Приближенные барона оказались не столь тверды, как их господин: хватило одной

угрозы, чтобы нашлись те, кто показал на Мейкара эс-Квана как на главного зачинщика смуты: во

время визита в замок Йонвель Мейкар успел переговорить не только с Керстеном. Хадес отправил

в Дераншаль гонца с приказом арестовать Мейкара, буде он там объявится. Старого эс-Квана он

решил пока не трогать, чтобы не вспугнуть его сына, если тот еще не в замке. Однако, из

Дераншаля пришло известие о бунте Рейера: воспользовавшись тем, что более половины

энтикейского гарнизона находилось снаружи, занимаясь разведкой и патрулированием, Рейер

вместе с сыновьями перебил оставшихся и заперся в замке.

Хадес ощутил злость — не столько на взбунтовавшегося барона, от которого он с самого

начала ожидал какой-нибудь подобной выходки, сколько на тех, кого он оставил в Дераншале и

кто так глупо позволил баронской солдатне себя перебить. Он оставил в Дераншале четырех

рыцарей — минимум двое из них должны были постоянно находиться в замке; четырех

оруженосцев и семнадцать министериалов. Положим, половина в разъездах — но даже

оставшейся дюжины орденцев должно было с лихвой хватить, чтобы справиться с бароном и его

людьми, не смотря ни на какую внезапность нападения!.. Хадес оставил половину людей в

Йонвеле, а с остальными выдвинулся в Дераншаль, по пути подбирая тех своих рыцарей и

министериалов, которые сумели уцелеть во время резни, поскольку находились за пределами

дераншальских стен — теперь они, не солоно хлебавши, возвращались по заснеженной дороге в

Йонвель.

Хадес осадил Дераншаль, с неудовольствием придя к выводу, что недооценил как саму

крепость, так и ее обитателей. Дераншаль, показавшийся ему во время первого визита всего лишь

большим грязным сараем, оказался совсем не такой легкой целью как представлялось. Его стены, пусть и не слишком высокие, защищали от неподготовленного нападения, а проведению

правильной осады мешали естественные условия. Замок стоял на возвышенности, поднять на

пологий склон осадные машины — даже если бы Хадес располагал ими — было бы весьма

затруднительно. Даже установить обыкновенные лестницы там было сложно, в силу крутизны

спуска, но лестницы и таран — это единственное, что оставалось в распоряжении нападавших.

Поскольку тех лестниц, что они привезли с собой, не хватало (первый пробный штурм Дераншаль

с успехом отразил), Хадес приказал своим солдатам заняться их изготовлением. Попытки

разрушить стены с помощью магии успеха не принесли — он был не самым лучшим чародеем из

подчиненных Зингара, больше тактиком и бойцом, вдобавок стены, сложенные преимущественно

из дерева, оказали магии орденского Ключа куда более сопротивление, чем смогли бы оказать на

их месте каменные. Было и третье обстоятельство, сыгравшее немаловажную роль в неудаче

командора: в противовес его магии усилия духов горы и рода эс-Финлов, напротив, были

направлены на укрепление тонкой структуры замка; благожелательные к эс-Финлам и враждебные

энтикейцам духи создавали такую энергетическую атмосферу, при которой каждое заклятье

Хадеса слабело едва ли не наполовину. Хадес проклял всех, помогавших эс-Финлам духов, но

проклятий было мало, нужно было брать замок, и поскорее, потому что проводить долгую осаду в

период декабрьских метелей было попросту невозможно.

Как только будет готов таран и дополнительные лестницы, он прикажет начать штурм. Он

больше не будет пытаться разрушить стены, он сосредочит свои усилия на воротах и таране —

могучая и медленная магия Свинцовой Горы увеличит мощь наносимых по воротам ударов в

десятки раз. Он покроет лестницы магнитными чарами, заставив их прилипнуть к земле и к стенам

— скинуть такие лестницы защитникам будет очень непросто. Но все же лестницы — это в

больше степени отвлекающий маневр, основные свои усилия он сосредоточит на воротах. Как

только ворота падут, рыцари и министериалы Свинцовой Горы, почти неуязвимые за счет

сочетания брони и защитных чар, войдут внутрь Дераншаля — и тогда ничто уже не сможет

остановить их.

Все приготовления были закончены уже на второй день. Перед рассветом Хадес лично

проверил караулы и вошел в свою палатку, чтобы поспать несколько часов перед боем. Душа его

была полна мрачного удовлетворения: завтра он размажет этих ильсильварских щенков ровным

слоем по двору их собственного замка. Он зальет кровью склоны Дераншаля и угонит отсюда всех

женщин и детей — пусть духи рода, посмевшие противиться ему вместе с людьми, наплачутся

вместе с ними, когда он истребит весь этот род. Их женщины станут солдатскими шлюхами, их

дети — забитой прислугой, позабывшей о том, какой она крови. Завтра… все это будет завтра…

Он зашел в палатку, задернул полог и умер, не успев даже понять, кто его убил, зачем и

почему.

Глава 10

Керстен эс-Финл кутался в меховой плащ, притопывал, сжимал и разжимал пальцы, не