Андрей Смирнов

вынимая кистей рук из больших меховых рукавиц, отданных ему солдатом, дежурившим на стене

перед ним — но все равно чувствовал, что замерзает. Дул пронизывающий ледяной ветер, принося

с собой снег и отнимая те крохи тепла, которые пытались сохранить дежурившие на стене люди.

Ветер налетал со всех сторон, поднимая снежную пыль из сугробов под стенами и выбрасывая ее

вверх, завывал среди дворовых построек, заставлял метаться огонь в жаровне, разожженой на

стене, метаться из стороны в сторону так отчаянно, что казалось — еще чуть-чуть, и пламя

погаснет вовсе, будучи вырвано и унесено ветром прочь от человеческого жилья. Догус Килон, здоровенный бородатый солдат из числа бароновых людей, вынул руки из рукавиц и задышал на

пальцы. Здоровенный топор, на который опирался Догус, был облеплен снегом лишь слегка — в

отличии от самого Догуса, темный меховой плащ которого, меховая шляпа и темные штаны стали

белыми от снега. Керстен полагал, что со стороны он, наверное, выглядит примерно также. Он

заступил в караул лишь час назад, и уже продрог до костей. Когда же, когда же на его место

придет замена?.. Увы, еще очень не скоро.

За снежной пеленой лагерь северян, расположенный у подножья горы, был едва виден.

Несколько тусклых рыжих огней где-то вдалике — и только. Что они там замышляют?.. Когда

пойдут на штурм?.. Непонятно. Неизвестность держала в напряжении, а постоянное напряжение

утомляло. Во всех книгах о стратегии и тактике, которые прочел Керстен, утверждалось, что

воевать зимой не следует, что осаждать замки в такое время года — безумие, но вот пожалуйста: неграмотные северяне осадили Дераншаль и, вполне возможно, сумеют взять замок уже во время

следующего штурма. Не исключено, что располагай они большим числом лестниц — сумели бы

сделать это еще позавчера, во время первой атаки, проведенной без всякой подготовки, сходу.

Из-за метели и собственных тревожных мыслей Керстен заметил Мейкара лишь когда тот

уже поднялся на стену и подошел вплотную к жаровне.

— Духи Икизы и всего Текиона за нас, — сказал Мейкар, протягивая руки к огню. — В

такую погоду энтикейские ублюдки на стену не полезут.

Керстен бросил быстрый взгляд на север — где-то там, невидимая за снежной пеленой,

располагалась Икиза — самая высокая гора в этой части Текиона. Считалось, что на ее

заснеженной вершине живут ледяные демоны, духи холодных ветров и лавин. Икиза

главенствовала над горами, ущельями и долинами, и все обитатели окрестных земель два раза в

год — в начале зимы и в ее конце — приносили в жертву скот на ее склонах, а в самые худшие

годы, когда зима свирепствовала особенно яростно, доходило даже, по слухам, и до человеческих

жертв. Было что-то успокаивающее в мысли о том, что эта страшная сила стоит сейчас на стороне

защитников Дераншаля, и у Керстена не хватило силы духа отогнать это чувство очередным

напоминанием самому себе о том, что он — воин света, который не станет якшаться ни с какой

тьмой. Прекрасные светлые идеи, которыми он грезил, читая книги в Йонвеле, за последние дни

заметно потускнели; прямой и чистый путь паладина, некогда представлявшийся ему совершенно

ясным, скрыли тягучие сумерки сомнений. Он все еще на этом пути? Или уже нет? Будущее

выглядело неопределенным и не сулило ничего доброго.

Две недели назад они совершили свое первое — и единственное — нападение на патруль.

Все прошло на удивление легко и быстро: вшестером подъехали к двум всадникам на дороге, о

чем-то заговорили, и зарезали орденских министериалов по знаку Мейкара прежде, чем те успели

обнажить оружие. Один, раненный, пытался удрать, но топорик, брошенный Эвеном Хогсом,

баннеретом Рейера, удачно вошел всаднику в основание шеи — всадник свалился с лошади, еще

пытался ползти, и был заколот клинками текионцев. Убитых оттащили лес, где и бросили;

лошадей забрали себе. Это была пусть маленькая, но победа, и она подавила неприятные чувства в

душе Керстена, вызванные совершенно нерыцарственным способом, которым эта победа была

достигнута. Он был самым молодым в отряде, неопытным и вдобавок чужаком (все прочие были

либо рыцарями, либо солдатами эс-Кванов), и потому промолчал. Они вернулись в охотничий

домик, достали снедь и вино, и закатили целую пирушку по случаю первого успеха. Керстен

веселился вместе со всеми, и лишь глубоко в душе копошился червячок тревоги и сомнений: как

поступит Орден, узнав о пропаже двух своих солдат?.. Напившись вина, он крепко уснул на

шкурах, расстеленных на полу, рядом со своими товарищами, и про следующий день помнил

лишь, что с утра у него жутко болела голова. Браген Херфил отправился в ближайшую деревню

разузнать новости, а вернувшись, рассказал, что Орден прочесывает все дороги в округе и всюду

выспрашивает о пропавшем патруле и полудюжине всадников. Эти известия заставили

тревожиться уже не только новичка. Теперь выставлять дозор пришлось им самим, и вовремя: тем

же вечером Клиг с пригорка увидел людей и собак, направлявшихся в сторону домика. Их

выследили — куда быстрее и легче, чем они надеялись. В спешке собравшись, отряд покинул