Андрей Смирнов

светлому янтарю. Казалось, что находятся они не под открытым небом, но в огромной пещере. На

выходе из ущелья их ожидала крылатая змея длинною в три человеческих роста. Нижняя половина

змеи волочилась по земле, верхняя же, поддерживаемая крыльями, раскачивалась в воздухе. И

крылатая змея повела путников дальше, а гадюка удалилась, отправившись в обратный путь.

Следуя за проводником, вскоре путники вышли к большому дворцу со многими куполами,

со многими низкими помещениями, со многими открытыми террасами, двориками, башнями и

изгородями, устроенными для удовольствия отдыхающих в них рептилий.  Великое  множество

змей находилось в том дворце. Также пребывали там иные существа, подобные тому, что недавно

сотворил Мъяонель — змеерукие, змееногие, змееголовые. Были там и столь огромные змеи, что

они   никак   не   могли   поместиться   в   одном   дворике,   и   протягивали   свои   блестящие   тела

последовательно через несколько соседних. Также были там змеи со многими головами и змеи с

несколькими хвостами.

И   вот,   вошли   Мъяонель   и   Армрег   во   дворец   и   шли   по   его   дворикам   и   галереям,

сопровождаемые неумолкаемым шипением, покуда не достигли внутренних покоев и большого

зала,   стены  которого  были  сделаны  из  янтаря   и  халцедона.   В  окружении  множества   змей,   на

широком ложе покоилась Винауди, Змеиная Королева. И обнаженное ее тело было белым и как

будто светящимся. Верхняя часть ее тела была как у женщины, а нижняя — как у змеи. Юным

было ее лицо, совершенное, без единого изъяна, с тонкими чертами.

Кроме того, в зале вдоль стен и у трона стояли стражи Винауди, бронзовокожие наги с

длинными   копьями,   и   вассалы   ее   и   придворные   —   Лорд   Кобра,   Аспид,   Эфа-Ненавистница,

Господин   Випер   и   жена   его,   Госпожа   Гадюка,   Полоз,   Муссурана   и   Лахезис,   Гремучник   и

Каскавелла, Слепун, Гюрза и Волкозуб, а также и многие другие. Головы у них были как у змей,

тела же — человечьи.

Наги окружили Мъяонеля и подвели его к трону. Обратилась к нему Королева Винауди,

сказав:

— Как ты осмелился посягнуть на то, что тебе не принадлежит?

Ответил Мъяонель:

— Хотя я и воспользовался аспектами Силы, над которыми у меня нет прямой власти, все

же   полагаю   я,   что   нельзя   считать   это   преступлением,   потому   что,   поступив   так,   я   никак   не

преуменьшил вашего могущества, миледи. Ведь то, чего мне удалось достичь в этой области, было

достигнуто не путем завоевания, но путем Искусства. Без сомнения, существуют аспекты Сил, кои

в полной мере подвластны только тем Обладающим, которые связаны с этими Силами, но никогда

прежде не слышал я, чтобы полагали преступлением, если другому Лорду удавалось достичь этих

же аспектов посредством Искусства, используя для того те или иные ингредиенты.

Сказала Винауди:

— Ингредиенты? Так-то ты называешь моих подданных, коих ты уничтожил, а духовную

сущность которых использовал как ключ к моей Силе?

Сказал Мъяонель:

—  Ваше величество, вы в своем праве и, если пожелаете, можете востребовать от меня

любого, даже самого невообразимого возмещения за жизнь своих подданных. Что с того, что цена

их жизни была не слишком высока? Ведь выкуп будете определять вы сами и сможете назначить

любую   цену.   Также   и   я,   в   принципе,   обладаю   правом   уничтожить   любого,   осмелившегося

раздавить в моих владениях даже и малейшее насекомое. Но хотя и имею я право на подобное,

вряд ли кто-нибудь назовет такое возмещение справедливым.

Сказала Винауди, чуть усмехнувшись:

— Ты осмеливаешься сравнивать себя со мной? Ты дерзок.

Сказал Мъяонель:

— В чем же мы не равны?

Спросила Змеиная Королева:

— Как твое имя и каков твой титул? Как давно ты обрел Силу?

— Меня зовут Мъяонель, а мой титул — Хозяин Безумной Рощи. Что же до моей Силы, то

обрел я ее не слишком давно.

Сказала Змеиная Королева, улыбнувшись:

— Колдун, ты — дитя в сравнении со мной.

Услышав это, улыбнулся и Мъяонель. Сказал он:

— Я — из народа ванов. Знаешь ли ты, что это означает? Без сомнения, многие пришли бы

в трепет и изумление, узнав о числе виденных тобою лет. Я же, напротив, прихожу в восхищение

от твоей молодости и красоты, ибо если представить, что я — шестидесятилетний старец, то ты —

девятнадцатилетняя дева, и я могу лишь бессильно позавидовать гладкости твоей кожи, чистоте

твоего дыхания, невинности твоих помыслов и доверчивости твоего сердца.

Сказала Винауди:

— Ты дерзок и нагл. Под оболочкой льстивых слов ты осмеливаешься прятать насмешку.

Поначалу я   всего  лишь  хотела   примерно наказать  тебя,   но теперь,   внимая   твоим   настояниям,

склонна не судить тебя, но обращаться с тобой как с равным. Это, впрочем, означает, что скорее

всего уже в самом ближайшем времени ты умрешь, ибо многие, прежде тебя пытавшиеся доказать

мне нечто подобное, как правило, умирали. Не желаешь ли теперь отказаться от своих нелепых

претензий и покорно просить у меня снисхождения за убийство моих слуг? Я еще могу пощадить

тебя.

Сказал Мъяонель:

—  Я  готов принести  свои  извинения,   если  уничтожение   этих змеек  было почему-либо