Андрей Смирнов

союза   с   Хозяином   Рощи,   сложите   оружие,   окажите   посильную   помощь   в   вызволении   моего

ученика   и   родичей   Лорда   Архайна   —   и   мы   проявим   к   вам   снисхождение.   Более   того   —   не

исключено, что как добрым соседям позволим мы вам поселиться здесь, ибо, как я вижу, в вашем

волшебстве нет ничего чересчур неестественного для этого мира. За единственным исключением,

— с этими словами Лорд Келесайн поднял руку и указал на Мирэна. — Но и тебе будет позволено

живым уйти из этого мира, если ты проявишь благоразумие.

Услышав эти слова, в ухмылке приоткрыл Повелитель Порчи свой рот. А были его зубы

гнилыми и более всего походили на черные головешки, вымазанные в густой патоке. Захихикал

Мирэн и сказал:

— Бе! Бе! Бе! Ффффффффффф!..

Сказал Келесайну Лорд Аспид:

— Боюсь, мы будем вынуждены отклонить ваше любезное предложение.

Глаанест же произнес:

— Слишком много слов. — И, собрав в ладонях пламя, пожирающее заклинания, добавил:

— Вот мой ответ.

С этими словами бросил он пламя в Келесайна и спутников его. Но метнул навстречу огню

Навранд один из своих кристаллов — и заточил это пламя в кристалле.

— Глупцы, — сказал Повелитель Молний. — Вы сами выбрали свою участь.

Повинуясь его власти, упали с небес молнии, целя во врагов его. В Силе никто из тех

пятерых не мог бы сравниться с Келесайном Майтхагелом, но Эну Ауг ослепил целившегося.

Плавя песок, дробя камни, но никому не причиняя вреда, падали молнии.

Десятки   призрачных   клинков   сотворил   Лорд   Архайн   и   направил   те   клинки   на   врагов

своих.   Но   еще   быстрее   сотворили   ответное   заклинание   Лорд   Аспид   и   Тайнианим,   и   в

выставленном ими щите увязли клинки.

По повелению Гизганы струны невидимого света протянулись к врагам ее, прошли сквозь

все выставленные ими защитные оболочки, проникли сквозь все заклятья. Но открыл Мирэн рот,

и, высунув внезапно удлинившийся язык, зашарил им в воздухе, и по земле перед собой, и вокруг

себя. Тогда пятна порчи выступили на утонченном заклятье Гизганы, и, испортившись, распалось

оно.

Думая не столько о защите, сколько о нападении, вновь обратил Глаанест пламя против

Келесайна и его спутников. Однако Навранд, ученик Келесайна, с помощью кристалла, в котором

он уже прежде заточил пламя Глаанеста, отвратил и этот огонь. Далее, подняв кристалл, стал он

вытягивать и все остававшееся в Глаанесте пламя. И не смог воспротивиться этому Глаанест, не

ожидавший ничего подобного. Закричал он и упал на землю, а Навранд продолжал вытягивать из

него Силу.

Сказал Келесайн ученику своему:

— Легко же ты справился с ним.

— Учитель, — ответил Навранд. — Эти трое (он указал на Тайнианим, Ауга и Глаанеста)

—   не   Лорды,   но   лишь   подобия   Обладающих.   Они   владеют   Силой   так,   как   дано   было   им,   и

пользуются лишь конечным числом заклятий, данных, видимо, тогда же. А ведь известно, что из

ограниченности   проистекает   несовершенность,   из   несовершенства   же   проистекает   уязвимость.

Следует отыскать их уязвимые места — и мы без труда одолеем их.

В то время защищавшие Рощу обратили все свои заклятья против Навранда, стараясь если

не уничтожить его, то хотя бы отвлечь, чтобы Глаанест мог вырваться, наконец, из крепкой хватки

Хозяина Драгоценных Покоев. Но они не преуспели в этом, потому как Лорд Келесайн сжег все их

заклятья.

В   то   время   иные   Лорды   и   спутники   их,   водительствуемые   восседающими   в   Совете,

приблизились   к   поединщикам   и   приготовились   также   вступить   в   битву.   Тогда   выступили

навстречу им из Рощи прочие спутники Мъяонеля, и с ними — дроу и вельможи народа каджей.

Так началась битва. Довольно долго с успехом защищались спутники Хозяина Безумной

Рощи против Совета Лордов и вассалов их. Среди последних, а было их более полусотни, все были

опытными и искусными колдунами. Благодаря своему мастерству и числу могли бы они быстро и

без труда перетянуть чашу весов в пользу Совета — а ведь и без того имел Совет Лордов в этой

битве преимущество. Но столь же быстро, как эти колдуны создавали свои заклятья, семеро дроу

расплетали   их   обратно.   Не   защищались   они   —   вздумай   дроу   возводить   щиты   перед   теми

заклятьями, пали бы все семеро в то же мгновение, ибо мощь пятидесяти вассалов и учеников

Обладающих   превосходила   мощь   семерых   дроу   многократно.   Не   так   действовали   дроу.

Угадывали они и предназначение, и суть заклинаний, еще только когда создавались они, и затем

добавляли они толику своих чар в эти заклинания, обращали их вспять, развязывали их связки,

расплетали узлы.

Это — величайшее искусство, которому нет равных.

Таким образом, Принцу Каджей и его вельможам удалось убить некоторых учеников и

вассалов Лордов — ведь и защитные оболочки вокруг них расплетали дроу, и оказывались те

колдуны без всякой защиты.

В сильном удивлении и растерянности опустили колдуны руки, ибо все творимые ими

заклятья тут же обращались в ничто, и не знали они, как противостоять этому. Тогда выступил