Андрей Смирнов

пришельцами. Недолго длились эти войны, или лучше сказать — мятежи, потому что никогда не

были сильны мятежники и бунтари настолько, чтобы, как равные, в одиночку противостоять всему

Совету Лордов. Случались меж мятежниками и союзы, но и союзников Совет разбивал так же

легко, как одиночек. Чаще всего, начиная войну с первопоселенцами или пренебрегая решениями

Совета, пришельцы совершенно не представляли себе, с какой силой им придется столкнуться.

Если же впоследствии, видя опустошение своих земель, а воинов Совета — у стен своих замков,

они раскаивались в своей глупости, принимали все обязательства, законы и установления Совета

Лордов и безропотно выплачивали контрибуцию — тогда их могло ждать и помилование.

Постепенно   Совет   укрепил   свою   власть   —   ведь   в   числе   обязательств,   принимаемых

Лордами, приходившими в Эссенлер, было и обязательство посылать своих воинов и вассалов на

войну с новыми мятежниками, буде таковые объявятся. Никто больше не осмеливался перечить

первопоселенцам   и   подвергать   сомнению   их   привилегии   судей.   Порядок   и   закон

восторжествовали, строптивые присмирели, слабые получили защиту. Казалось, наступила эпоха

мира.

Но длилась эта эпоха недолго. В скором времени Лорды закончили освоение первозданных

магических сил, наполнявших Эссенлер в миг его рождения и еще некоторое время после того: как

было   уже   сказано,   это   были   стихии   чистые,   незамутненные   еще   ничьим   прикосновением,   и

требовалось лишь легчайшее усилие, чтобы пробуждать их и придавать им форму, менять их и

творить из стихий, из самой их сути — живое. Так, Лорд Келесайн сотворил народ живых молний,

Лорд Шаркэль оживил миражи и дал души видениям, Лорд Имрадим сотворил железных птиц, его

брат, Лорд Архайн — Звенящих Витязей, Леди Ягани дала начало роду существ, для которых

огонь — лишь врата из видимого мира в царство, состоящее из пламени, Лорд Ирвейг — положил

начало   народу   теней,   Леди   Гизгана   —   народу   лунного   света.   Леди   Астана   научила   деревья

двигаться  и говорить, а Лорд Зерем сотворил многих чудовищ и демонов,  одно перечисление

которых могло бы составить отдельную книгу. Рассветные Земли не были больше едины — они

расслоились на множество областей, не всегда связанных друг с другом; в каждой из областей

господствовала та магия, которой владел здешний хозяин.

И вот, однажды один из Лордов, именуемый Алгарсэном, Повелителем Драгоценностей,

оторвался от своей работы и взглянул на земли своих соседей. Многое увидел он там, и увиденное

зажгло зависть в его сердце. Ведь никогда бы не смог он сотворить ничего подобного тому, что

творили Келесайн и Шаркэль, Ягани и Зерем. Однако и они не могли сделать того, что Алгарсэн

создавал   с   легкостью,   ведь   у   каждого   из   них   была   своя   Сила,   отличная   от   прочих,   и   свои

волшебные умения. Но даже и осознание этого не могло уничтожить зависти Алгарсэна.

Сказал он самому себе, когда обошел владения соседей:

—  Мир  этот подобен  драгоценному  камню.  Каждый  Лорд  управляет  своей  гранью,  но

отчего   нельзя   управлять   всеми?   Без   всякого   сомнения,   это   возможно,   и   тем   легче   это   будет

сделать мне, ведь я — Повелитель Драгоценностей.

Сказав так, он забросил старую свою работу и начал новую. Воистину, необыкновенна

была эта работа, и сложна необычайно, но Алгарсэн был искусным чародеем и терпением мог

поспорить с камнем, а твердостью воли — с твердостью алмаза. Так, для управления Рассветными

Землями решил он создать видимое воплощение сердца Эссенлера и придать ему вид большого

прозрачного кристалла. Добившись своего, в каждой из граней кристалла он отразил владения

того   или   иного   Лорда,   и   связал   отражения   с   их   подлинниками.   Затем   растворил   Алгарсэн

драгоценный камень в волшебной сути Эссенлера и стал ждать, когда завершится преображение

мира и все стихии и силы станут подвластны ему.

Но раньше, чем это произошло, был собран Совет Лордов, и на лицах многих соседей

своих заметил Алгарсэн беспокойство, и понял, что совершаемое преображение не осталось ими

незамеченным.  Мысленно  улыбнулся  он  этому обстоятельству и спокойно  сел  за  один  стол  с

ними, потому что не верил, что за оставшиеся до завершения трансформации дни Повелители

Стихий смогут разгадать виновника происходящих изменений.

Поднялся Джордмонд-Законник и обратился к присутствующим:

—  Необычное   творится   ныне   в   Рассветных   Землях.   Законы   здешнего   волшебства,

известные нам, стираются и переписываются заново.

—  Не значит ли это, — спросил тогда Архайн, Хозяин Железной Башни, — что новый

Лорд тайно проник в Рассветные Земли и стал распространять свою Силу без нашего ведома и

согласия?

— Никто, — сказал Тарнааль, Ангел-Страж, — не проникал в Эссенлер в последнее время.

Спросил Келесайн Джордмонда-Законника:

— Каковы же изменения в законах мира, которые ты увидел?

Ответил Джордмонд:

— Я не нашел никаких явных отличий. Законы переписываются заново, но новые во всем

подобны предшествующим...