Андрей Смирнов

его   брат   могут   оказаться   посообразительней.   И   хрен   его   знает,   какие   у   моего   Андрэ

взаимоотношения с родней? Может, он не просто так из дому свалил?

Итак, что я знаю о Франции века эдак двенадцатого-тринадцатого? Ливонские рыцари... Нет,

это поближе к России, к Новгороду, вроде. Жанна д'Арк? Людовики всякие... Филипп Красивый.

Тамплиеры. Это я Дрюона читал. Но в упор не помню, какой там век. Крестовый поход... В котором

я побывал. А когда он был? И который?

Еще   через   десять   минут   я   понял,   что,   строго   говоря,   не   знаю   ровным   счетом   ничего.   По

крайней мере — ничего полезного для жизни.  Ну, допустим, вроде бы был в Германии какой-то

Фридрих. Ну, был во Франции какой-то Филипп. А Испания состояла из четырех королевств: Леона,

Кастилии, Арагона, Наварры. Еще там жили мавры, которые постоянно воевали с христианами. А

христиане, соответственно, постоянно воевали с маврами. Первый Крестовый поход произошел в...

А вот не помню. Но точно помню, что их было несколько.

Надо будет спросить у Тибо...

Что еще? Англия? Робин Гуд. Благородный король Ричард Львиное Сердце и его подлый брат

принц Джон. Ну хорошо, допустим. И как же вся эта информация поможет мне в моей новой жизни?

Да никак. Да и кого это волнует, кто за рубежом король. Меня, к примеру, волновало, что в Ираке

правит какой-нибудь Саддам?

Что же касается информации о самой Франции, то она сводилась к следующему:

а) Париж — столица Франции;

б) в Париже есть Лувр;

в) Эйфелева башня также находится в Париже;

г) французы едят лягушек;

д) француженки изобрели минет...

Ну-ну... А Иван Грозный — рентген. «Я вас всех, блядей, насквозь вижу!»

Наполеон Бонапарт против трех мушкетеров.

Да и во Франции ли мы сейчас? Тибо болтал о каком-то Лангедоке и о Провансе. И где этот

хренов   Прованс?   Я   уже   знаю,   что   мы   —   франки.   И   что   франков   здесь   не   любят.   А   если   в

средневековье кого не любят, то... Здешнее правосудие — в лице епископа — я уже видел.

Значит,   так:   рыцарь   Андрэ   ехал  в  Тулузу.   Сражаться   с  еретиками.   Значит,   и   мы  поедем  в

Тулузу. Насчет еретиков — разберемся. Не одни же мы с Тибо подвиглись на это дело. Наверняка

где-то ошиваются такие же «благочестивые католики». Присоединиться к ним, посмотреть, что к

чему.   Освоиться,   получить   хоть   какое-то   представление   о   здешних   обычаях...   странствующих

рыцарей.

Странствующий рыцарь... Ланцелот Озерный! Ну залетел так залетел!.. По уши в говне... И как

обратно в свое время выбираться — совершенно непонятно.

Я выматерился вполголоса. Ни к кому конкретно не обращаясь. Отвел душу. Потом глубоко

вздохнул и вернулся в дом ведьмы Рихо...

...Все   были   на   месте.   Никто   не   растворился   в   воздухе.   Никто   никого   не   убил.   Когда   я

чертыхнулся, споткнувшись в сенях об оставленные там седла, рваная лоскутная занавеска мигом

отодвинулась в сторону, и в сени проникла толика света. Оказалось, что это мой слуга поспешил

проявить заботу о своем господине.

— Темно тут, ваша милость, — доверительно сообщил Тибо.

— Да уж...

Пригнувшись   (под   низким   потолком,   не   сгибаясь,   свободно   могла   расхаживать   разве   что

горбатая ведьма Рихо), я вошел в комнату. Сел на табуретку поближе к огню. Тибо устроился на

лавке.

Тут   оказалось,   что   все   присутствующие   смотрят   на   меня.   Видимо,   мне   следовало   что-то

сказать.

Я сцепил кончики пальцев, посмотрел в пол. Подумал.

—   Память  ко  мне   не   вернулась,   —   сообщил  я  собравшимся.   —   Видимо,   Господь   Бог  так

захотел. Но кое-что я о себе понял... Так что все равно спасибо вам... эээ... госпожа Рихо.

У Тибо вытянулось лицо. Девушка ахнула. Ведьма довольно закудахтала.

Когда Рихо прекратила смеяться, я услышал:

— Вот уж не думала, что когда-нибудь доживу до того, чтоб благородный франкский рыцарь

меня госпожой назвал!

Тут я сделал еще одно открытие. Надо было говорить то, что само собой приходило на язык, а

не то, что, как мне казалось, следовало сказать — то есть казалось мне, Леониду Малярову!

К   примеру,   фраза  о  Господе  Боге   ввернулась  как-то  сама  собой.   А  вот  вся   благодарность,

которую мог позволить себе сьер Андрэ по отношению к деревенской знахарке, заключалась бы в

словах: «Спасибо тебе, добрая женщина».

Вывод: впредь больше доверять рефлексам и бессознательным навыкам сьера Андрэ. И меньше

— собственным представлениям о вежливости.

— Шучу, — сказал я и зевнул: — Переночуем у вас.

— Где изволите, благородный господин? На лавке? Али с Жанной на сеновале? — Старуха

ткнула локтем в бок девке и захихикала.

Я поглядел на Жанну. Та выглядела смущенной. Если ее умыть...

Я снова зевнул и решил:

— На лавке.

— Ну, как знаешь, как знаешь, господин рыцарь...

Я долго не мог заснуть. Пытался свыкнуться с мыслью о том, что мне теперь предстоит жить в

мире ведьм, еретиков, индульгенций и рыцарей.

Дотлевали угли в очаге. В углу что-то шуршало и попискивало. Наверное, это мыши. Рядом

похрапывал Тибо. Душновато здесь...

* * *