Андрей Столяров

Сейчас трудно установить, кто первый высказал эту мысль. Однако, едва зародившись, она тут же заполыхала в медийном пространстве.

И вот тут разразилась настоящая буря.

Началось то, что позже было обозначено как Исход.

Или в других терминах — как Великое переселение народов.

21

В определенном смысле прибытие арконского звездолета стало для нас спасением. Ситуация, в которой мы тогда очутились, выглядела почти безнадежной. Сразу после не­ожи­данной победы Гамба на выборах, победы, которая, честно скажу, сошла к нам как манна с небес, на него началась яростная, массированная, четко скоординированная атака. Никто это­го не ожи­дал. Мы зна­ли, конечно, что у нас будут трудности, свя­занные с переходным периодом, мы знали, конечно, что нам обя­зательно будут вставлять палки в колеса, подсыпать во все втулки песок, но мы и представить себе не могли настоящих масштабов противостояния. Победив, мы разворошили сразу не­сколько злобных осиных гнезд. Все эти кланы Кеннеди, Бушей, Бентонов, кланы Рокфеллеров, Рузвельтов и еще десятка семей привыкли править страной, как своей латифундией. Между ними, конечно, могли возникать раз­но­гласия, между ними то и дело вспыхивали конфликты из-за нарушения негласных тради­ционных гра­ниц, но это были разногласия, в общем, среди своих — их мож­но было решить между собой. «Внутреннее госу­дарст­во», как это хлестко определил обозреватель из «Нью-Йорк таймс». Более того, им казалось, что так будет всегда. Они всегда будут царствовать. Они всегда будут, как боги с Олимпа, повелевать простыми людьми. И вдруг явился какой-то парень со сто­роны, гаркнул, жахнул кулаком по столу и отодвинул ис­тин­ных хо­зяев Америки на пери­ферию. Конечно, терпеть такое бы­ло нель­зя. Война разразилась буквально на следующий день после объ­явления результатов. Силы были несопоставимы. Кла­нам при­над­лежали крупнейшие телеканалы, газеты, радиостан­ции, им при­надлежали известные блогеры, журналисты, влия­тель­ные интернет-изда­ния. Им фактически принадлежал и Кон­гресс, где Гамба вопреки партийной дисциплине не под­дер­жи­вало даже республиканское большинство. Они располагали огромными день­гами, которые тут же были пущены в ход, и у них были прочные, разветвленные связи в самых разных кругах, позволявшие направить удар в нужную сторону.

Главным двигателем этой кампании, разумеется, была мадам Бентон. Она и раньше славилась неуравновешенным темпера­мен­том, скрывающим за холеной внешностью лавину вулканиче­ского огня. Те, кто сотрудничал с ней, рассказывали о вспышках ярости, которые она обрушивала на подчиненных. Она не прос­то делала сотруднику выговор — она мешала человека с грязью, ровняла его с землей, растаптывала до слизи как ничтожное, от­вратительное насекомое. За ней тянулся шлейф увольнений, вы­нужденных отставок, гипертонических кризов, сердечных при­сту­пов и т. д. Теперь же она превратилась в настоящую фурию, непрерывно извергающую на всех горячую желчь. Ее можно бы­ло понять. Мадам Бентон искренне верила, что президентские лав­ры у нее нагло украли. Она ведь не просто рассчитывала по­бедить на выборах, она хотела войти в историю как первая жен­щина — президент США. Она рассчитывала, что имя ее будет гре­меть в веках. И вдруг предельно унизительный результат: лишь двести тридцать два выборщика высказались за нее и це­лых три­ста четыре — за Рональда Гамба. Разрыв, ко­то­рый не­возмож­но было оспаривать. Ярость мадам Бентон была безмер­ной. В ее поражении оказались виноваты все, кроме нее самой. В этом ви­новат был директор ФБР, направивший в Кон­гресс письмо о на­рушении мадам Бентон правил секретной госу­дар­ственной пе­ре­писки (по данному поводу разразился дикий скан­дал). В этом бы­ла виновата Россия и лично ее президент, по приказу кото­ро­го был взломан сервер демократической партии. В этом был ви­но­ват пред­ше­ствующий президент Америки, кото­рый недоста­точ­но опреде­ленно ее под­держал. Виноваты были средства мас­совой ин­фор­мации, то и де­ло печатавшие на нее ком­промат. Ви­новат был сексизм значи­тельной части американ­цев, не верив­ших в то, что женщина способна управлять Вели­кой страной. Виновато было «белое расистское большинство», поведшееся на обещания Гам­ба огра­ничить иммиграцию в США. Ну и конеч­но, больше всех виноват был сам Гамб, заморочив­ший головы избирателей популист­скими, совершенно невыпол­нимыми обе­ща­ниями.