Анелька

Доехала до плебании, отдала последние гроши еврею, который вез меня. Вхожу и спрашиваю у служанки: "Ксендз дома?" - "Дома", - говорит и показывает на седого старичка. Я его чмок в руку. "Благодетель, говорю, возьми меня в экономки, я из хорошей семьи, работать буду не покладая рук, добро твое беречь". А он отвечает: "Ах, уважаемая, взял бы я тебя, - сдается мне, ты хорошая женщина, - да ничего не могу поделать: еще на той неделе я дал слово одной здешней ключнице, она повалилась мне в ноги и уверяла, что помрет с голоду, если я ее не приму".

- Это Кивальская, наша экономка, - прошептала пани Матильда.

- Шельма баба! - проворчал помещик.

У тетки глаза заблестели от радости.

- Ах, родные мои, - воскликнула она, - если ваша экономка берет расчет, я останусь вместо нее. За ложку похлебки и угол служить вам буду преданно, не как родственница, а как верный пес. К чему мне, несчастной, в город возвращаться?.. Нет у меня ни жилья, ни швейной машины, одним словом, ничего...

Глядя на пана Яна, она с мольбой сложила руки. Но он сухо ответил:

- Экономку мы больше держать не станем. Достаточно нам простой бабы...

- А я разве не простая баба? - спросила тетка. - За чем дело стало? Я могу подметать, постели стелить, корм свиньям задавать.

- Охотно верю, но у меня есть другая на примете, - перебил ее помещик. Он сказал это решительным тоном и таким жестом расправил бороду, что тетка не смела больше настаивать.

- Что ж, на все воля божья, - промолвила она. - Окажите мне хотя бы милость - доставьте меня в город и мужику, что меня привез, заплатите двадцать грошей, у меня нет...

Пан Ян с недовольной миной дал лакею деньги и пообещал тетке отправить ее сегодня же вечером в город.

- Кушать подано, - доложил лакей.

- Зови гувернантку, - приказал пан Ян.

- Я звал, но они пожелали обедать у себя.

- Прошу к столу, - обратился отец к тетке.

- Не хочу стеснять вас, - робко возразила она. - Если позволите, я пообедаю с гувернанткой. Я слышала, у вас живет панна Валентина, а мы с ней старые знакомые...

- Как вам угодно... Гжегож, - обратился он к лакею, - проводи пани в комнату гувернантки.

Когда тетка вышла, пани Матильда сказала мужу:

- Не слишком ли нелюбезно встретили мы Андзю? Она порядочная женщина...

Отец махнул рукой.

- Ах, какое мне дело до ее порядочности? Бедные родственники, моя дорогая, всегда - обуза, а тем более эта: она нас беспрерывно компрометирует...

- Чем?

- Ты меня просто поражаешь!.. Не она ли собиралась идти в экономки к ксендзу? Не она ли без гроша в кармане приехала сюда на лошади Гайды, которому я же еще должен платить? Думаешь, вся деревня теперь не знает, что она - наша родственница? Уж конечно, она раззвонила об этом...

- А нам какой от этого вред?

- Очень большой, - ответил пан Ян с раздражением. - Ее приезд может решить нашу судьбу. Если бы приехали сюда тетка-председательша, дядя-генерал или мой двоюродный брат, Альфонс, в щегольских каретах, мужики говорили бы: "Вот какой у нас пан, с ним нельзя торговаться, а то боком выйдет!" А увидят эту Андзю в каких-то жалких лохмотьях, в грязной телеге, и непременно скажут: "Помещик-то из одного с нами теста, поторгуемся, так уступит..."

- Ты преувеличиваешь, Ясек, - успокаивала его жена.

- Ничуть! - воскликнул он с нетерпением. - Сама увидишь - визит этой нищенки дорого нам обойдется. Нашла время приезжать! Бедные родственники моей жены навещают меня и не платят возчику именно тогда, когда мне необходимо предстать перед мужиками как рыцарю sans peur et sans reproche*. Это просто фатально!

______________

* Без страха и упрека (франц.).

Обсудив таким образом этот вопрос, родители вместе с детьми отправились в столовую. Обед прошел довольно уныло, но потом отец немного развеселился. Он увел Анельку с собой в кабинет, сказав, что продиктует ей письмо к бабушке. В кабинете он закурил сигару и, развалившись в качалке, погрузился в мечты.

Посидев немного молча, Анелька заговорила:

- Папа...

- Что, деточка?

- Почему ты не позволил мне поцеловать тетю?

Отец задумался.

- Ты никогда ее не видела, не знакома с ней...

И снова ушел в мечты.

Анелька, подсев к отцу поближе, продолжала:

- А почему ты не хочешь, папочка, чтобы тетя осталась у нас?

- Не приставай ко мне, детка. Мой дом не богадельня для нищих со всего света.

Отец сдвинул брови, словно силясь связать нить прерванных мыслей, а когда это ему удалось, уставился в потолок, пуская дым в глубокой задумчивости.

- Мне кажется, - помолчав минутку сказала Анелька, - что тетя очень бедная...

Отец пожал плечами.

- Бедность не дает права докучать людям, - сухо заметил он. - Пусть трудится...

Вдруг он вскочил, как внезапно разбуженный от сна. Потом сел на кушетку, потер лоб и внимательно посмотрел в лицо дочери.

Выражение ее глаз было серьезно, как у взрослой, она глядела на отца так, словно хотела задать очень важный для нее вопрос.

- Ну, чего тебе? - спросил он.

- Мы хотели писать письмо бабушке...

Отец недовольно махнул рукой.

- Ступай, - сказал он. - Ты не будешь писать бабушке...