Анелька

Их земля умрет... Как страшно! Значит, и они все умрут: отец, мать, Юзек, а раньше всех - она сама, чтобы не видеть смерти людей, животных и окружающих предметов.

Когда на землю сошел вечер и только на западе еще узенькой лентой трепетала заря, как трепетало ее объятое тревогой сердце, Анелька забилась в самый темный уголок сада, под старую липу, на которой какая-то птичка жалобно попискивала во сне. Заливаясь слезами, девочка молила бога сжалиться над ее родителями, Юзеком, над батраками, волами и землей. Порой в ее душу закрадывались неведомые раньше сомнения. А вдруг бог ушел в эту минуту куда-нибудь далеко и не услышит ее смиренной мольбы? О, если бы подобные сомнения никогда не пробуждались в детской душе!..

А часы бежали, днем всходило и заходило солнце, ночью неизменно вращалась вокруг Полярной звезды Малая Медведица, эта неутомимая стрелка на часах вселенной. Она двигалась и двигалась, увлекая за собой время, сталкивая сутки за сутками в бездонную пропасть. Она двигалась и двигалась, приближая рассвет того дня, который должен был решить судьбу всей семьи.

Однажды в пане Яне проснулись муж и отец, и он решил написать богатой тетушке, которая, как на беду, была тогда за границей.

В письме он каялся в своих ошибках, признавал, что не раз злоупотреблял добротой тетушки, и умолял ее в последний раз ссудить ему пятнадцать тысяч для уплаты самых неотложных долгов. Расплатившись с кредиторами, он в корне переменит образ жизни: будет работать управляющим, писарем или простым приказчиком на худой конец. Сократив расходы, он через несколько лет не только возвратит дражайшей, почтенной тетушке долг, но сумеет восстановить запущенное хозяйство.

Не очень-то полагаясь на действие своих обещаний, пан Ян попросил жену описать тетушке их бедственное положение и умолять о помощи.

Пани Матильда написала письмо на двух страницах; она рассказала о своей болезни, о докторе Халубинском, к которому тщетно столько лет мечтает съездить, о болезненном Юзеке, о Распайле, о солодовом экстракте и вышедших из моды платьях, об уходе Кивальской и обо всякой всячине, которая, по ее мнению, могла растрогать тетушку. В заключение она предлагала в виде обеспечения послать тетушке закладную на хутор, который сохранился от ее приданого. Хутор, расположенный в нескольких милях от усадьбы, состоял из хаты, ста моргов земли и находился под надзором в высшей степени честного приказчика. Хутор этот до сих пор не заложили и не продали по той простой причине, что не нашлось охотников его купить.

Но атаки на тетушку со стороны жены тоже было, по мнению помещика, недостаточно. Поэтому он позвал Анельку и велел ей написать письмо бабушке.

- Разве я сумею? - спросила, смутившись, Анелька. - Я никогда не видела бабушку и боюсь ее...

Пан Ян догадался, что причиной этого страха были разговоры о тетке, которые они вели с женой в присутствии Анельки. Но, не сочтя отговорку дочери достаточно убедительной, сказал:

- Неужели ты не сумеешь написать письмо?

- Я не знаю, о чем...

- Обо всем. Пиши, что мама больна, папа расстроен, что ты хочешь учиться, но на это нет денег...

- А я вовсе не хочу учиться!.. - прошептала Анелька. - Лучше деньги, которые получает панна Валентина, употребить на хозяйство...

Как пан Ян ни был расстроен, он громко рассмеялся.

- Ты неподражаема в своей откровенности! - воскликнул он. - Если не хочешь обременять родителей, так тем более надо просить у бабушки денег на ученье...

- Да я... не умею просить...

Пан Ян посмотрел на Анельку, и в его взгляде одновременно отразились и недовольство и радость. Он был недоволен тем, что Анелька не способна выручить его в трудную минуту. Радостью же отцовское сердце наполняло то, что наставления его, как видно, не пропали даром. Ведь он всегда твердил ей, что люди их круга только приказывают и требуют, а просить - удел бедняков.

- Видишь ли, девочка моя, - стал он объяснять Анельке, - бабушку мы можем просить, во-первых, потому, что она мне заменила мать, во-вторых, она нам ровня, в-третьих - женщина пожилая, в-четвертых - деньги мы ей вернем. Наконец ее состояние как бы уже наше - ведь когда-нибудь оно непременно перейдет к нам.

Хотя Анелька и привыкла верить отцу, эти доводы ничего не говорили ее сердцу. Не сомневаясь в их справедливости и разумности, девочка не могла побороть чувства отвращения, как это бывает при виде лягушки: хоть и знаешь, что создана она господом богом и приносит пользу, но все же приласкать ее, как птичку, невозможно.

- Так ты напишешь бабушке? - настаивал отец.

- Милый папочка, мне бы очень хотелось, но я не знаю, что писать...

- Напиши, что любишь ее, хочешь познакомиться с ней, - говорил отец, теряя терпение.

- Я ее боюсь...

- Это нехорошо; она наша ближайшая родственница, а родственников надо любить...

- Я знаю...

- Вот видишь! Ладно, я сам продиктую тебе письмо.