Анестезия

И не успела Настя сказать, что у него просто не имелось повода, как Зубарев потянул её на себя и, обхватив за затылок, впился в губы жадным поцелуем. От этого она загорелась мгновенно. С такой силой, которой даже от самой себя не ожидала. Язык мужа очертил её губы, проник в рот, и когда Настя откликнулась на эту ласку, Саша приглушённо зарычал. Теперь уже он набросился на неё, как голодный зверь, и она тоже чувствовала звериный голод. Потребность брать и отдавать. Делать всё, чего бы ни захотел муж.

– Саш… – с трудом разорвав поцелуй, шепнула Настя, пытаясь контролировать себя из последних оставшихся сил.

– Что? – стоном откликнулся Зубарев.

– А тебе можно сейчас?

Вместо ответа Саша взял руку Насти и положил её поверх простыни там, где под тканью уже вырисовывался внушительный бугор.

– Не только можно, но и нужно, – хрипло шепнул он. – Столько ждал…

О, она прекрасно понимала смысл этих слов. И для Насти он имел совсем иные грани. Она ведь тоже… слишком долго ждала. Пусть и поняла это только теперь. Ждала, пожалуй, с того самого момента, когда они расстались в прошлом. Ждала, вопреки всему.

Снова поцелуй обжёг губы, слов больше не осталось. Были лишь касания, такие жаркие, что от них пылали оба, и такие яростные поцелуи, что они сводили с ума. Не оставляли ни шанса на то, чтобы отрезвиться.

Настя стянула с себя футболку, принялась нетерпеливо расстёгивать застёжки на бюстгальтере. Пальцы не слушались, понуждали испытывать злость от того, что не получалось немедля избавиться от ставшей ненавистной одежды.

Когда всё же совладала с замочком и отбросила кружевную ткань, почти тотчас почувствовала губы мужа на своей груди. Поясницу словно прострелило разрядом электричества, внизу живота сконцентрировалось такое удовольствие, что Насте уже показалось, будто она кончает.

– Одежда-а-а… – выдохнула она едва слышно.

– Что? – оторвавшись от груди, но продолжая сминать разгорячённое тело руками, не понял Саша.

– Хочу снять…

– Давай.

Зубарев помог жене освободиться от остатков одежды, быстро стащил простынь вниз, и когда Настя высвободила из белья его напряжённый член, втянул воздух сквозь крепко стиснутые зубы.

– Хочу тебя… – шепнул он нетерпеливо.

Настя перебросила через него ногу, ей тоже безумно хотелось только одного – ощутить в себе горячий твёрдый член мужа. Вспомнить, каково это – вбирать его в себя без остатка. Чувствовать, как он заполняет её собой. Жаль только, что пока она не могла ощутить ещё и тяжесть мужского тела на себе.

Когда влажная головка уперлась ей между ног, они с Сашей застонали в унисон. Его низкий голос был больше похож на приглушённый рык.

– Давай… не могу больше, – выдавил из себя Зубарев, и Настя приподнялась, чтобы после медленно опуститься.

Саша сжимал её бёдра пальцами, словно желал оставить на коже синяки. А Настя была не против – пусть на ней будут следы того, что она принадлежит только своему мужу.

Зубарев попытался вскинуть бёдра, но вышло какое-то неловкое движение, что разозлило его – Настя видела это по крепко стиснутым челюстям и тьме, заполонившей собой радужку глаз.

– Я сама, – выдохнула она коротко и, схватившись за плечи мужа, начала двигаться. Сначала неспешно – приподнимаясь и опускаясь, чувствуя каждое скольжение. Каждый миллиметр твёрдой плоти, которую вбирала в себя. После, почувствовав, что её надолго не хватит, ускорила темп, и чем быстрее двигалась, тем острее становилось чувство приближения оргазма.

Зубарев тоже был на грани – Настя знала это. Ей хватало той их близости из прошлого, чтобы уже понимать мужа без слов. Он вцеплялся в её бёдра руками, не подгонял, но давал понять, что больше не выдержит. И Настя разделяла это чувство с мужем на все сто.

Она сделала несколько последних движений и ощутила себя так, будто взлетела высоко-высоко. Застонала громко, забыв про то, что их могут услышать.

Сжимая собой член Саши, она замедлила темп, но тут же услышала короткое:

– Ещё… прошу…

Настя снова начала двигаться, продлевая своё удовольствие, и вскоре Зубарев присоединился к ней, громко прохрипев что-то нечленораздельное.

– Этого стоило ждать так долго, – устало улыбнулась Настя, прижимаясь к Саше. Ей не хотелось ни менять положения, ни ссаживаться с мужа. Она до сих пор чувствовала себя такой наполненной, что это простиралось гораздо дальше физических ощущений.

– Этого стоило ждать хоть три вечности, – согласился с ней муж, и Настя совершенно серьёзно кивнула.

Миновало три недели. Саша был отправлен на реабилитацию, хотя в последнее время и высказывал мысли о том, что он вполне восстановится дома. Пришлось применить весь свой дар убеждения, чтобы заверить его в обратном.

– Зато я буду с вами! С тобой и малой, – высказывал неизменные аргументы Зубарев, на что Настя отвечала коротко:

– Никаких с нами. Ты едешь и точка!