Angel Diaries (СИ)

- Я не понимаю, с чего леди Женевьева это взяла? – вполне искренне удивляясь, ответила я, глядя прямо в глаза графу, – Я чту нашего Господа, и отец Ансельм может подтвердить, как исправно и часто я ходила в часовню, в церковь… И уж он бы явно не позволил мне заниматься росписью святого места, будь я замечена в подобном. Что до украшений, то я взяла из замка свои фамильные драгоценности, посчитав, что представится случай их надеть.

Мой голос был ровен и спокоен. Женевьева поодаль, злобно кусала губы, а её отец задумчиво и внимательно смотрел на меня.

- Почему бы вам не принести то ожерелье, о котором говорит моя дочь, и не примерить его вам самой в нашем присутствии? – наконец, ехидно предложил он.

- Если леди Женевьева скажет точно, как выглядит это злополучное украшение, то я, безусловно, непременно продемонстрирую его для вас, на себе, – учтиво ответила я лорду Сазерленду.

Его дочь быстро описала колье. Вместе с ним, мы поднялись в мою спальню, где, при его строгом наблюдении я достала сие украшение, и так же, в его сопровождении, вернулась в кабинет графа.

- Это обычное старинное колье. Правда довольно дорогое и красивое, но в нём нет ничего сверхъестественного, – спокойно объяснила я, показывая украшение присутствующим, – Чтобы доказать сие, я надену его, – и спокойно защелкнула замочек ожерелья на своей шее.

В этот момент граф резко изменился в лице. Я заметила, что он сию секунду готов был вскочить с места и остановить меня, сорвав эту драгоценность. Но, видя моё спокойствие и готовность, он, скорее всего, догадался, о том, что оно безопасно.

- Правда же оно чудесно смотрится на мне? Вы не находите? – улыбнулась я Женевьеве и её отцу.

- Но, но... Этого не может быть! Когда я одела это ожерелье, оно стало сводить меня с ума! Я не контролировала себя! – воскликнула она, дёргая родителя за рукав.

- Всё это от того, что у вас греховные мысли, – строго и нравоучительно произнесла герцогиня.

От сложившейся неловкой ситуации лицо лорда гневно и стыдливо раскраснелось.

- Мадемуазель де Бельфор, покорнейше прошу прощения за поведение Женевьевы. Вы должны простить её, она темпераментная натура, росла без матери...

- И, видимо, поэтому ей совершенно чужд этикет, – вклинилась в его извинения герцогиня, – Ваша милейшая дочь ковырялась в шкатулке мадемуазель Анны, когда мы зашли, и мерила украшения из её ларца, словно свои собственные. Невеста вашего родственника просто не стала вам докучать и жаловаться на юную леди. Когда ваша дочь заметила нас, то вместо учтивых извинений прекрасно симулировала обморок. Мы бросились приводить её в чувства, но лишь отвлеклись, чтобы принести нюхательные соли, она сняла украшение и сбежала, – поведала мадам де Монтуар свою версию случившегося.

- Это ложь!!! – вскричала Женевьева.

- Молчать!!! – рявкнул на неё отец, – Я вновь прошу прощения за поведение этой юной леди. Более она не будет докучать вам.

Лорд Сазерленд поклонился нам и, схватив дочь за руку, удалился, потащив её за собой.

- Бедный… Как же он намучается с этой девицей. Вне всяких сомнений, нужно было усиленно пороть её в детстве, – сочувственно покачала головой герцогиня.

– Дамы, я хотел бы обсудить с моей будущей супругой некоторые нюансы приготовления к свадьбе. Наедине, – произнёс граф, внимательно взглянув в сторону стоящих напротив меня женщин.

- Ах, конечно, конечно! Мы с Теофилией как раз собирались пойти и помолиться за здравие леди Женевьевы, дабы Господь даровал ей смирение и мудрость, – оживлённо ответила мадам де Монтуар, и вместе со своей компаньонкой покинула кабинет.

– Итак, я жду, на этот раз настоящую версию произошедшего, – обратился ко мне граф, и я заметила, что его голос стал более жёстким.

Я смутилась, не в силах более притворяться. Стоя перед ним, я чувствовала себя провинившимся ребёнком. Такое положение дел крайне нервировало. Посчитав, что об этом лучше будет поведать позже, я натянуто улыбнулась.

- Леди Женевьева просто оказалась слишком любопытной. Но ведь всё закончилось хорошо, и я не думаю, что стоит заострять внимание на её поведении, – робко ответила я, и спешно направилась к выходу, но внезапно Оливье схватил меня за руку и резко притянул к себе.

- Смотрите мне в глаза, – процедил он тихо, но угрожающе.

Его цепкие пальцы зажали мой подбородок, и он повернул моё лицо к себе.

- Если вы не хотите сами всё рассказывать, то позвольте пройтись с вами по всем пунктам, – чётко и жёстко проговорил он, – Женевьева сама надела ожерелье?

- Да, – покорно прошептала я, поддаваясь его гипнотизирующему и подавлявшему волю взгляду.

- Оно сработало как обычно?

- Да. Она стала изгибаться и стенать, – еле слышно ответила я, пытаясь высвободиться, – Мне больно, – умоляюще воззвала я к нему.

Он убрал руку от лица, но не отпустил, подвигая меня ближе к себе.

- Не отводите взгляда, если вы не хотите, чтобы я фиксировал вам шею, – прозвучала хладнокровная команда.

- Продолжим разговор. Зачем вы позволили ей примерить ожерелье, раз прекрасно знали о его свойствах?