Angel Diaries (СИ)

— Насчет моего друга, то у него много было увлечений до принятия сана, и это не ваша забота; насчет Теофилии, то Рене прекрасно разбирается в дамах и в людях, и если он решает пристроить ее не в монастырь кармелиток, а к этой даме, то значит и девица не так проста. Насчет вашего брата, то какая разница между вами в возрасте?

— Семь лет, ему было 23 года, — ответила я.

— И вы хотите, чтобы вступивший во взрослую жизнь человек, который вынужден в силу обстоятельств, сидеть в вашем маленьком графстве, но обладающий недурной внешностью и умом, оставался девственником? — чуть насмешливо спросил граф.

Я сильно покраснела.

— Я не думала об этом, мне казалось, что моей компании ему достаточно, — пробормотала я.

— Сударыня, уверяю, ваши братья стали мужчинами намного раньше, чем вы думаете; обычно где-то в 13-14 лет мальчики пробуют запретный плод. Возможно, вашему брату надоело радовать милых крестьянок, а внимание богатой и красивой вдовы льстило. К тому же от их связи не было никому плохо. Так что не думайте о своем брате дурно, мужчина по природе своей не может долго без женщины, — пояснили мне пикантные моменты физиологии.

— Самое главное в разговоре, который вы услышали, что вы в опасности, — подвел итог граф.

— Вы считаете, что Луи имел в виду Цезарию и ее брата?

— Возможно, не только их. Как оказывается, у вашей семьи есть свои секреты. Однако, помимо вашего любопытства, вы вели себя несдержанно: рвали салфетку, выражение лица у вас было злое. В чем дело?

— Ни в чем, — я стала молча наливать себе отвар в кружку.

— Не надо меня обманывать; когда вам плохо, вы пытаетесь скрыть свои эмоции и всегда это вам не удается, — не поверили мне.

— Я себя ощутила ничтожеством рядом с ней. Ею все любовались, несмотря на сан или возраст, а я…

— То есть, вы думаете, что нежеланны? — прервали мой горестный поток.

Я кивнула.

— Вы восхищенно на нее смотрели, так вы не смотрели на меня никогда, — это я произнесла не подумав, а Оливье удивленно уставился на меня.

— Да вы ревнуете, сударыня. Не знал, что вы такая собственница!

— Это плохо?

— Просто ужасно, это грозит сценами выяснения отношений.

— Вы хотите, чтобы я не замечала ваших любезностей? — возмущенно спросила я.

— Анна, я думаю вам стоит усвоить такое понятие, как галантный кавалер, — усмехнувшись, ответил граф.

— А вам, мой милый Оливье, советую выучить слово «верность»! — зло выкрикнула я. — И вы же не хотите, чтобы я тоже расточала любезности другим мужчинам? — это я произнесла прежде, чем смогла осмыслить суть сказанного, но мой собеседник понял смысл слов намного быстрее. Я вскрикнула, когда его рука оказалась на моем горле. Он не сжимал, его пальцы просто обвили мою шею, а рука запрокинула голову.

— Не советую даже шутить по этому поводу, сударыня, — холодно сказал он. — Иначе вы столкнетесь с последствиями, которые могут быть для вас фатальными. Вы меня поняли?

— Да, — прошептала я, испуганно посмотрев на него, осознавая, что он имеет надо мной бесконечную власть, и дело было даже не в статусе мужа, в который он перейдет. Этот человек мог подчинять себе, правда, делал он это не резко или грубо, а довольно обходительно, превращая ярмо в прекрасное украшение, которым начинаешь дорожить. И только сейчас я осознала, что сие ожерелье подвластия уже накинуто на мою шею и прекрасно зафиксировано.

— Ну, вот и отлично. Заканчивайте свою трапезу и ложитесь в постель, вас ждет еще участь рассказывать мне сказку, — граф погладил меня по шее и убрал руку.

Я быстро встала с лавки, скинула плащ и забралась под одеяло.

Вздохнув, он стал раздеваться; без посторонней помощи это заняло поболее времени. Когда граф лег рядом со мной, он выглядел уставшим и просто закрыл глаза, когда его голова коснулась подушки. Полежав немного рядом и решив, что он уснул, я повернулась на бок и хотела тоже уйти в мир грез, когда легкое похлопывание по руке вернуло меня в явь:

— Я жду ваш сказ, — услышала я напоминание.

— Мне подумалось, что вы уснули, — извиняющимся тоном сказала я.

— Да разве можно уснуть без ваших сказаний, монотонного бессвязного бормотания и теплого тела, — на последних словах Оливье придвинул меня к себе поближе. Я непроизвольно дернулась.

— Я не кусаюсь, не стоит бояться, — он погладил меня по волосам.

— А что я получу за сказку? — поинтересовалась я.

— А что вы хотите?

— Не знаю, когда вы спрашиваете, мне хочется что-то необычное, а не обыденное платье или браслет, — честно сказала я.

— Вы любите сладкое? — я кивнула.

— Как приедем в мой замок, вам приготовят пирожные, — успокоили меня.

— В ваш замок? Но мы не женаты! — воскликнула я.

— Дорогая, согласно тому договору, он мой еще с Лилля, просто вы об этом не знали, — меня погладили по лбу. — Давайте вашу наивно-очаровательную сказку, я ее как всегда закончу.

— Почему вы должны завершать ее?

— Потому что последнее слово должно быть за мужчиной, все просто, сударыня, — рука заскользила по моему плечу.

— Хорошо, — я попыталась вспомнить старые байки, и, наконец, в моих воспоминаниях отыскалось одно сказание.