Ангел для сестры

Настроение было – целоваться на заднем ряду в кинотеатре с кем-нибудь, кто не знает моего имени. Хотелось, чтобы трое парней соперничали за право угостить меня коктейлем.

Хотелось показать Кэмпбеллу Александеру, что` он потерял.

У сидевшего рядом мужчины небесно-голубые глаза, завязанные в хвост черные волосы и улыбка Кэри Гранта. Он вежливо кивнул мне, а потом отвернулся и начал целовать в губы своего соседа, светловолосого джентльмена. Я огляделась и увидела то, что упустила, войдя сюда: бар был полон одиноких мужчин, но они танцевали, заигрывали друг с другом, завязывали знакомства.

– Что вам предложить? – У бармена розовые волосы, торчащие в разные стороны, словно иглы дикобраза, и кольцо в носу, как у быка.

– Это бар для геев?

– Нет, это офицерский клуб Вест-Пойнта. Хотите чего-нибудь выпить или нет?

Я ткнула в бутылку текилы у него за плечом, и он потянулся за стопкой.

Порывшись в сумочке, я вынула бумажку в пятьдесят долларов.

– Давай всю. – Глянув на бутылку, я нахмурилась. – Могу поспорить, у Шекспира не было никакого кота.

– Кто нассал тебе в кофе? – резко сменил тон бармен.

Я прищурилась и посмотрела на него:

– Ты не гей.

– Конечно гей.

– По своему опыту могу сказать: если бы ты им был, то я, вероятно, нашла бы тебя привлекательным. Как-то так… – Я посмотрела на парочку по соседству, а потом, пожав плечами, искоса глянула на бармена. Он побледнел и протянул мне обратно мою банкноту; я сунула ее в кошелек и пробормотала: – Кто говорит, что ты не можешь купить.

Через три часа я осталась в баре одна, если не считать Севена[19] – так перекрестил себя бармен в прошлом августе, решив отделаться от всего, что могло нести с собой имя Нил. «Севен» абсолютно ничего не выражает, сказал он, и его это устраивает.

– Может, мне стать Сикс? – предложила я, когда добралась до дна бутылки текилы. – А ты мог бы быть Найном.

Севен закончил расставлять стопками чистые стаканы.

– Вот именно. Ты от всего отрезан.

– Он называл меня Джуэл, – сказала я, и этого было достаточно, чтобы расплакаться.

Джуэл – драгоценность – это всего лишь камень, попавший в невероятный жар и под немыслимое давление. Сверхъестественные вещи всегда прячутся в таких местах, куда люди не заглядывают.

Но Кэмпбелл заглянул. А потом бросил меня, показав, что увиденное не стоило траты времени и сил.

– У меня тоже когда-то были розовые волосы, – сообщила я Севену.

– А у меня была настоящая работа, – ответил он.

– Что случилось?

Бармен пожал плечами:

– Я покрасил волосы в розовый цвет. А что случилось с тобой?

– Я свои отрастила.

Севен вытер то, что я случайно пролила, и сказал:

– Никто не довольствуется тем, что имеет.

Анна одна сидит за кухонным столом и ест из миски кукурузные хлопья. Глаза ее расширяются. Удивление вызывает мое появление вместе с Брайаном, но других чувств девочка не выдает.

– Ночью был пожар, да? – спрашивает она, шмыгая носом.

Брайан пересекает кухню и обнимает ее.

– Большой.

– Поджигатель? – спрашивает Анна.

– Сомневаюсь. Тот обычно находит пустые здания, а тут в доме был ребенок.

– Которого ты спас? – высказывает предположение Анна.

– Угадала. – Брайан смотрит на меня. – Я сейчас повезу Джулию в больницу. Хочешь поехать?

Анна смотрит в миску:

– Не знаю.

– Эй! – Брайан приподнимает ее голову за подбородок. – Никто не собирается запрещать тебе видеться с Кейт.

– Но никто и не придет в восторг, увидев меня там, – отвечает она.

Звонит телефон. Брайан поднимает трубку, слушает несколько мгновений, потом улыбается:

– Это великолепно! Просто здорово! Да, конечно, я еду. – Он передает трубку Анне. – Мама хочет поговорить с тобой, – сообщает он дочери и, извинившись, уходит переодеться.

Анна колеблется, потом обхватывает рукой трубку.

– Алло? – А потом тише: – Правда? Она это сделала?

Через некоторое время девочка прекращает разговор, садится и снова берется за ложку, но потом отодвигает от себя миску.

– Это была твоя мама? – спрашиваю я, садясь напротив нее.

– Да. Кейт очнулась, – отвечает Анна.

– Это хорошая новость.

– Наверное.

Я кладу локти на стол:

– Почему не считать это хорошей новостью?

Но Анна не отвечает на мой вопрос.

– Она спросила, где я?

– Твоя мама?

– Кейт.

– Анна, ты говорила с ней о своем иске?

Не обращая на меня внимания, она берет коробку с хлопьями и начинает закручивать верх находящегося внутри пластикового пакета.

– Они отсырели, – заявляет Анна. – Никто не выпускает из мешка воздух и не закрывает его правильно.

– Кто-нибудь сказал Кейт о том, что происходит?

Анна жмет сверху на коробку, чтобы она плотно закрылась. Безуспешно.

– Мне вообще не нравятся эти хлопья. – Она совершает новую попытку надавить на коробку, но в результате роняет ее, и содержимое высыпается на пол. – Черт! – Девочка забирается под стол и пытается собрать хлопья руками.

Я присаживаюсь на корточки рядом с Анной и наблюдаю, как она засовывает полные горсти хлопьев в пакет, не глядя на меня.