Ангел и фляга (СИ)

Что такое - жить у другого человека, при условии, что вы не платите ему за квартиру? Даже если вы ему приятны, даже если ему с вами не скучно? Могу сказать без колебаний: в лучшем случае, это не очень удобно для совести. При условии, что она есть, конечно. Не то чтобы чувствуешь себя нахлебником, или альфонсом. Нет. Просто – понимаешь, что должен что-то за это платить. А нету, нечем и неизвестно когда будет. Возникает чувство стеснения, когда сам себе представляешься гостем, что засиделся у доброго друга допоздна, а тот слишком вежлив для того, чтобы прямо попросить тебя свалить куда-нибудь в другое место.

Вдобавок, к этому примешивалось ощущение иного свойства. Дело в том, что в момент, когда я собрался с силами и переехал к Севетре домой, у неё уже «вписывался» Витька по кличке Cave Eagle. Они жили вместе почти как муж и жена. Я своим приездом, может быть, ничем не мешал паре – уходил на работу рано утром, приходил поздно вечером. Но Пещерному Орлу, по всем признакам, было не слишком приятно видеть мою рожу, а мне, положа руку на сердце – его. И с каждым днём усиливалось ощущение противостояния, напряжения. Во всяком случае, у меня. Так, например, мне было не очень приятно, когда Кейв просил меня убрать мою бритву из ванной комнаты.

Объяснялось это довольно бредово, но логично: раз он её мужчина, стало быть, в ванной место есть только для его вещей, а «чужим» там не место. Аналогия с животным миром получилась полная: собаки и кошки, выходя на прогулку, метят территорию. В данном случае бритва Кейва и была такой меткой.

Частенько я заставал Виктора в странном виде: без штанов, но в свитере, и самое удивительное, что человек не одевался, а продолжал преспокойно расхаживать по дому. Возможно, он думал, что его свитер достаточно длинный для того, чтоб не бросалась в глаза его голая задница и часть пениса. А может быть, наоборот – этот устрашающий вид должен был вызвать у меня сильнейшее желание собрать манатки и валить туда, откуда приехал. В реальности, я едва сдерживался, чтобы не двинуть Кейвушку чем-нибудь куда-нибудь.

Я чувствовал, что Кейв видит во мне соперника, человека, который мог банально претендовать на его избранницу – чувствовал его неприязнь, опасения и нежелание видеть меня больше чем раз в месяц.

Казалось бы, мелочи. Но ведь хорошо известно, что одна из самых мучительных пыток в древности была пытка водой, равномерно капающей на голову. Сама по себе вода не так уж и страшна. Но если она монотонно, через равные промежутки времени капает на темечко, допустим, в течение суток, от этого можно сойти с ума. Тем более, когда голова довольно горячая, нервы напряжены, и их ничто не расслабляет.

Я думал, что иду вперёд, напролом, что ещё совсем немного – и стена, отделяющая меня от заветной мечты, рухнет. На самом деле, я всего лишь героически топтался на месте.

Каждый день, прожитый «на Крыльях» у Севетры, начинался с подъёма в пять часов утра. В это время я, как правило, проверял электронную почту на предмет новых предложений от работодателей. Бегло, в течение получаса, просматривал письма, и если нужно – отвечал на них.

Иногда приходили весточки от Алисы. Были письма всё тех же суицидентов. Чаще всего те и другие не содержали в себе ничего хорошего – только боль, ругань, жалобы и бесконечные претензии: к богу, к миру, к отдельным, незнакомым мне людям. К факту своего рождения.

Десять, максимум, двадцать минут уходило на завтрак, слегка приправленный ощущением, что я ем чужой хлеб. Час или полтора проходили в дороге на солнечную Петровку, в тот самый дом номер тридцать восемь. Утром в метро и автобусах царила давка. Ощущение, будто я - семечка в этом странном подсолнухе жизни, не покидало меня. Я удивлялся, как выдерживал толпу в течение двадцати четырёх лет и почти ни разу не задумался над тем, как же это неудобно и глупо – толкаться, пробивая дорогу в массе вечно плывущих куда-то тел.

Рабочий день начинался в девять. Обычно у меня в запасе был час, чтобы «закинуть» своё резюме в сеть. В своём поиске дополнительной работы я дошёл до того, что находил в сети сайты различных интернет-кафе, и всевозможных «контор». Я полагал, что там могли требоваться уж если не системные администраторы, то хотя бы эникейщики. Или, в самом крайнем случае, ночные сторожа или охранники. Я находил адреса электронной почты местных системных администраторов, директоров, бухгалтеров, писал короткие послания, в которых заявлял, что мне позарез нужна работа, и цитировал своё резюме.