Ангел из авоськи

Как только они вошли в деловой кабинет мадам — цветы, фотографии актеров, писателей, все в свободных позах и все с главой агентства — заиграла мелодия, и Ашотовна (так Тинка сразу окрестила ее) схватила телефонную трубку и уже третьим за это утро голосом заговорила, этот голос был чем-то средним между откровенным сюсюканьем и товарищеским разговором. Что ей отвечали, Тинка, конечно, не слышала, но по кисловатому выражению лица Ашотовны, ясно становилось, что ее планам не рады. Тогда в голос вошло что-то железненькое.

— Я тебя так редко прошу о чем-то. Да, помню. Ты и не снимаешься. Макс… Мне это очень важно…

Тинка перестала слушать. Ашотовна еще долго мусолила что-то, но наконец вроде бы обрадованная положила трубку, посмотрела на Тинку ласковыми глазами:

— Тинатин, моя душечка, садись в кресло, сейчас тебе принесут кофе… — Она приостановилась и сказала: — Я сейчас, возможно, делаю ошибку, но у меня, пожалуй, нет выхода. — Выхода у нее, она считала, не было, так как Максик только что сказал ей, что она нарушает его планы. Но сделает одолжение и заскочит на минутку. — Тинатин, вы девушка явно неглупая.

Тинка встрепенулась и гордо выпрямилась: она-то так всегда считала!

— И поймете меня. Мой сын, вы сейчас увидите его, красив как Бог. Я не преувеличиваю. Он увлекся… Знаете, бывает так — женщиной много старше. Пусть, пожалуйста! Я современная женщина! Но у него зреют какие-то планы, вы понимаете меня?

Тинка понимала.

— И что мне, скажите, делать? Как поступить? — Ашотовна горестно посмотрела на Тинку, вовсе не ожидая ответа. Она вытащила платок и прижала его к глазам. — Я прошу тебя, Тиночка! Ты — необыкновенная и должна ему понравиться! — Она порылась в сумке и, шмыгая носом, достала пачечку долларов, сказав: — Возьми и без всяких слов! Приручи его. Больше мне ничего на этом свете не нужно — только счастье моего ребенка! Ни агентство, ничего, лишь бы у него сложилось нормальное человеческое счастье! А ты такая красавица! — Наталья всхлипнула. — Я бы сделала для вас все! Те, что у него были, дуры. Одну ты видела — Леночка. До сих пор страдает! А он любит сам завоевывать. И знаешь, Тина, ты не кокетничай с ним, но и не отталкивай…

Но наконец Наталья поняла, что почти свела с ума бедную девку своими проблемами, а та ведь ждет разговора о ЕЕ работе, не догадываясь, что главное для Натальи — Максик. Силы у нее кончились, и она вышла из кабинета. Тинка встала, чтобы размяться. Через какое-то — недолгое — время в кабинет влетел… тот самый «самолетчик», который болтался в небе над Лазурным побережьем! Красавчик, который плюнул ей в душу своим безразличием к ее достоинствам! Тот самый… Это Максик?! Ну и повезло! Как утопленнице! Они в упор смотрели друг на друга: Максимилиан с невероятным удивлением, Тинка, пытаясь сделать безразлично-презрительный вид.

— Простите, — спросил он удивленно, — а где же мама… — спохватился и добавил довольно сердито: — Наталья Ашотовна?

— Она вышла, — ответила Тинка, совершенно не зная, как вести себя с этим говнюком, который предназначен ей Ашотовной в женихи…

Она гордо спросила:

— У вас есть сигареты?

Макс достал из кармана куртки пачку «Парламента» и подал ей вместе с обыкновенной одноразовой зажигалкой.

«Мог хотя бы “Зиппо” иметь. Жадный», — решила она и совсем расстроилась. Пошла к креслу, споткнулась о край ковра и грохнулась! От злости и боли полились слезы. Ну надо же, при «этом»! Вошла Ашотовна, и началась кутерьма вокруг Тинки. Содранное колено намазали йодом, забинтовали, и мадам попросила Макса отвезти Тинку к ним домой. Но та забунтовала — что ей там вдвоем с этим Макси ком делать? — и заявила, что поедет к своим друзьям сама. На что Макс довольно хмуро сказал, что довезет ее. Они удалились. Макс поддерживал Тинку под локоть — она хромала. Наталья смотрела им вслед и злорадно думала: «Не будет мой мальчик таскать вам вещи, мадам Улита!»

Перед дверью квартиры Макс, до этого молчавший, как глухонемой, вдруг сказал:

— Надеюсь, мы познакомились только сегодня.

Тинка вспыхнула:

— Конечно!

«Надо было бы сказать — как получится, дорогой Максик! Или что-нибудь такое же ехидное. Видите ли, он не хочет, чтобы знали об их знакомстве! Ладно, но к девицам она его затащит. Пусть знают, кто ее враг. Урод моральный, придурок!» Он даже показался ей не таким уж и красавчиком!

Открыла им Ангел и обомлела. Тинка-картинка, которую они уже и ждать перестали, с забинтованной ногой, физиономия кислая… И рядом с ней настоящий красавчик, но такой мрачный! Ангел четко поняла следующее: тянуть надо его изо всех сил в квартиру! Огрубила голос, чтобы быть совсем похожей на парня, сказала:

— Чего стоишь, заходи.

И тот вошел. Вот что такое мужская солидарность!

Алена стала расспрашивать Тинку, как да что, но та отвечала очень осторожно, и Алена замолчала. Они уселись в гостиной, подавала сама Алена: Тинка больная, Ангел — вроде бы парень. А девчонки, в свою очередь, мысленно эту идею одобрили: среди них — парень. Так спокойнее. Макс пригубил джин, поднялся и сказал, что у него дела. Ангел поняла, что больше она его не увидит…