Ангел Кумус

– Я не могу этого рассказать, сколько можно повторять! – Вот! – человечек вытаращился и уставился на ЭлПэ сопя и сжав кулаки, – Ну?! Видите?!

– Что я должен видеть? – ЭлПэ беспомощно огляделся.

– Он не видит! Вы – не видите! Как я могу сказать это словами, я думал, что вы это видите! Что это за комната?

– Не кричите! – Вол сам закричал.

– Попробуйте еще раз, – ЭлПэ тоже вытаращил глаза и сжал кулаки.

– Он издевается! Он меня перекривляет!

– Да нет же, это наш новый сотрудник, он еще не знает, что нужно делать..

– Паяцы… Не смейте касаться моей мечты своими жирными пальцами! Тише! – маленький человечек поднял вверх указательный палец и тихо проговорил: Я должен сидеть на берегу воды.. огромной и красивой воды… может, это и море., и видеть закат солнца, его последний луч, самый последний, я видел это много раз, но кто докажет, что это и был самый последний луч? Последний луч невозможно, слышите, невозможно! определить. Вот он был, вот тут… и вдруг, раз – и только красное небо!

ЭлПэ закрыл глаза ладонями, надел на виски две маленькие присоски, посмотрел на экраны.

– Все цвета здесь, – Вол показал на пульт, – Но у вас же не вода.

На экране, действительно, был песок, ЭлПэ прищурился и стал убеждать себя в необходимости темной полоски воды, почти незаметной в песке, и полоска проступила, сначала ЭлПэ раздел человечка, но вдруг испугался, и даже не его волосатости на ягодицах, а испугался страха этого человечка быть раздетым, поэтому в воду тот зашел, как и был в комнате, в тренировочном костюме, босым, тут же упал на четвереньки, сложил ладони и провел этой лодочкой вперед, рассекая воду. У ЭлПэ дух захватило, когда он увидел, как пропадающее солнце дернулось слегка и испустило тонкий, почти прозрачный зеленый луч, как луч уперся своим концом в лодочку из ладоней и вобрался в нее и дальше существовал только там, запрятанный и бессмысленный. Человечек играл им, чуть двигая руками, тогда луч выпрыгивал и бил по поверхности воды зеленым лезвием, потом мгновенно исчезал в жадных руках, глаза у человечка были закрыты, лицо его на экране выражало муку, он плакал.

– Да, – прошептал человечек, – Да, пожалуй, так. Это – последний. – Он повернулся и ушел.

– Шесть-И. Бессмысленная концентрация цвета, попробуйте не по максимуму, – невидимый голос молодой и бодрый.

– А П-норма, как всегда, воздерживается от комментариев, – зло сказал Вол и вскочил со стула, – Он попал в точку, ни одной поправки, первый раз – и сразу в точку! Слышите, ЭлПэ, это я про вас говорю, сразу, с ходу!

ЭлПэ молчал и бессмысленно таращился на пол. Ровно от того места, где стоял человечек и до двери шли небольшие мокрые следы.

– Распотрошу тебя я нежно и зафурычу в дивный сад! Чувств океан моих безбрежен, и сам я в них – маркиз Де Сад!

– Уберите его! – Взвизгнул Вол и закрыл уши ладонями.

– Почему это меня нужно убрать? Всем все делают, а меня нужно убрать!

ЭлПэ не успел опомниться, как изящный молодой человек вцепился в волосы Вола и заверещал:

– Люби меня, как я тебя! Во мне лишь детская беспечность, в тебе – пугающая вечность, но умираю я любя! – он старался повернуть лицо Вола к себе поудобней, Вол сопротивлялся, притопывал неуклюже, но был все же мгновенно облизан поэтом – язык высовывался длинный, с белым налетом. Они упали на пол, поэт старался облизать все лицо, пыхтел и повизгивал. Вол уже только рычал и понемногу оседлал поэта.

ЭлПэ захохотал, указывая на них пальцем, смеялся до изнеможения, потом откашлялся и неожиданно в наступившей тишине, показывая пальцем на дикую парочку на полу, слегка осевшим от хохота голосом, продекламировал:

– Время медленной улиткой по щеке твоей ползет.

Вол слез с поэта, постанывая, вытирался кружевным платком. Запахло французскими духами. Поэт сел, скрестил ноги и задрав вверх козлиную бородку, гордо огляделся.

– Я тонкий, нежный, я красивый! Я наделен волшебной силой! А про женщин все равно говорить не буду! – неожиданно не в рифму изрек он, – Я знаю, что вы хотите услышать, сберегу, не скажу! Я один здесь это знаю, а не скажу, и никакой мечты у меня и снов волшебных нет, одна задача – не проболтаться.. И нечего теперь вонять духами, я расстался с прошлой жизнью навсегда, не вернуть мои невинные года!

ЭлПэ сел рядом с ним на пол:

– Чувств твоих хитросплетенья, это пряжа на коленях.

Вол в ужасе смотрел на них, отдуваясь и отмахиваясь рукой, как от нечистой силы.

Поэт встал, оправил пиджак и попрощался:

– В мире ненормальных снов я реальным стать готов! – потрепал сидящего ЭлПэ по плечу и ушел.

– Что за прелесть! – ЭлПэ был в восторге.

– Он уже распределен, почему опять появился?

– Что значит – распределен?

– Он – Строитель.

– Милый вы мой, ну какой же он строитель?

– Он не может быть исполнителем, он непредсказуем.

– А кто у вас еще есть? П-норма – это что такое?

– Это… Можно условно сказать – путешественники. Но поэт…

– А кто-нибудь еще есть? Поэты есть?

– Нет. Есть только строители, путешественники и исполнители.

– Этот, который ловил луч, он теперь кто?

– Он теперь путешественник. А поэт все время врет, да ладно, хотя… Что это он говорил про женщин?