Ангел Кумус

– Вы мне очень нравитесь, – забормотала Вер, затягиваясь, – Просто вы очень хороший, да…

Шофер удивленно посмотрел на нее в зеркальце.

– Вы такой добрый, да, когда-то вы были маленьким мальчиком…

– Да чего ты боишься? В первый раз, что ли? Замужем? Такая цаца!

– Я не цаца! А вы очень хороший, добрый, и еще…

– Что ты заладила «добрый, добрый», у меня другие достоинства, – он подмигнул шоферу и громко засмеялся. Вер с ужасом рассмотрела его зубы и пробормотала:

– Мне плохо…

– А мне хорошо, сейчас дерябнем в номере, станет все нормально, не трусь! – он ловко задрал полу ее пальто и просунул руку по ноге.

Вер словно во сне спокойно затушила сигарету о его щеку.

Командировочный завизжал тонко и откинулся, Вер дернула с силой шофера за плечо:

– Сейчас, через пару кварталов налево, в школьный двор.

– Ну, цирк, да и только, – шофер таращился в зеркальце.

– Вы умрете, – Вер спокойно смотрела на командировочного, наливающегося краской злобы, – Я вас предупреждаю, еще можно что-нибудь сделать, хотя… Вы умрете.

– Ах, ты..! – командировочный захрипел и схватился за горло.

– Я вас ненавижу, ничего не могу с собой поделать, извините.

Вер вышла из такси, шофер задержал ее ласково за руку:

– Я вас никогда не встречал, одна работаете?

Вер осторожно высвободила руку и пошла к школе.

– Я просто торчу! – прокричал таксист и развернулся, – Всегда к вашим услугам! Таксопарк номер пять! Коля-музыкант!

Вер поднималась по ступенькам и плакала.

Таксист оживленно рассказывал командировочному, что нужно иметь нюх на подобных дамочек и никогда не лезть не в свои сани. Он с восторгом вспоминал ее детский лепет «хочу в школу» и говорил, что ей цены нет.

Командировочный завалился на заднем сиденьи, изо рта у него стекала струйка крови, глаза были выпучены, пальцы рук чуть подрагивали.

Заведующий хирургическим отделением больницы в третий раз повторил молодому полицейскому, что санитар морга не пьет.

– Ну непьющий он, поймите, хоть это и звучит странно, непьющий!

– От него пахнет.

– Конечно, пахнет, моя медсестра вплеснула ему насильно, когда он…

– Медсестра пьет?

– Медсестра пьет, – радостно согласился врач. – И я пью, ей богу, а санитар морга не пьет!

– Это ненормально.

– А вы пьете, вот давайте так: вы – пьете?

– При чем здесь я, я при исполнении.

– А если я вас при исполнении спиртом оболью, вы что, станете пьющим?

– Это с какой целью? И потом, смотря как облить.

– Давайте по фактам. Вот документ, видите, этого человека приняли, когда он был мертв!

– По документам, конечно, но если разобраться…

– Множественные разрывы, внутреннее кровоизлияние… Вот! Доставил таксист пятого таксопарка. Его данные.

Полицейский повернулся к кушетке, на которой стонал с повязкой на лбу санитар.

– Таксиста мы допросили.

– Меня опять тошнит, – громко сообщил санитар.

– Дайте судно, ей-богу, кто здесь есть! – доктор заходил нервно по маленькому кабинету, хлопнул дверью, вздохнул и полез под кушетку за судном.

– Сядьте, золотце мое, вот так, и расскажите, наконец, все по порядку.

– Вот. Стошнило, – показал санитар доктору содержимое судна, – Уже нечем, а тошнит.

– Да, да, все в порядке, не отвлекайтесь.

– А чего отвлекаться, у вас в документе написано, что внутреннее кровоизлияние, так?

– Так, – обалдело ответил доктор и вытер лоб марлевой повязкой, болтающейся на шее.

– Ну как же можно, без вскрытия, вот так сразу, – укоризненно сказал санитар, – Привыкли – бац-бац, диагноз, и до свидания.

– Да в чем дело! – закричал врач и хлопнул в сердцах по судну, отчего санитар прижал его к себе сильнее, – Вы что, ополоумели совсем!

– Продолжайте, – потребовал полицейский.

– Да что он здесь лепечет, ей богу, тело не опознано, оно еще лежало бы у нас две недели для опознания! Ну вот что, – врач успокоился и стал говорить тихо и медленно, – никаких внешних повреждений, которые свидетельствовали бы о насильственной смерти, замечено не было. Осмотр проводился мной лично. На основании поверхностного осмотра было составлено предварительное заключение о смерти по определенным признакам, которые…

– Бросьте, доктор, – санитар встал и подошел к умывальнику, хлюпая и вздрагивая всем телом, умылся.

Полицейский поспешно достал блокнот и ручку.

– Что желаете заявить?

– Покойничек был толстый.. – задумчиво произнес санитар и удрученно покачал головой, – Упитанный мужчина лет сорока.

– Это все? – спросил молодой оперативник после затянувшейся паузы.

– Все. О покойничке – все.

– Отвечайте по порядку, куда он делся?

– Не имею ни малейшего понятия, – санитар опять улегся на кушетку, – зря вы меня спиртом, правда, – он мученически посмотрел на доктора.

– Минуточку, минуточку! Вы же при мне рассказывали, как он…

– Так это уже не про покойничка. Он еще в лифте чихнул.

– Вот давайте про это!

– Завез я его в лифт на каталке. нажал вниз, мы поехали, тут свет погас, а покойничек, то есть мужчина этот чихнул.

– Почему вы решили, что это он чихнул? Ведь свет погас? – решил внести полную ясность полицейский.

Несколько секунд все трое внимательно осматривают друг друга.