Ангел любви

Лилит подошла к столу, вытащила из папки карту и развернула ее. Затем взяла перо и

принялась аккуратно заносить на лист чистой бумаги координаты островов Товарищества.

Дождь лил как из ведра. Лилит стояла у входа в небольшой магазинчик, скрываясь под

козырьком подъезда. Хотя бы один кеб!

Лилит повернулась и вошла в магазин. Над дверью зазвенел колокольчик. Немолодой

сутуловатый человечек поднялся из-за прилавка и, посмотрев поверх очков на

посетительницу, вежливо поклонился:

— Добрый день! Могу ли быть чем-нибудь полезен?

— Зонтики? — спросила Лилит, окидывая взглядом магазин. — Я забыла свой дома, и

вдруг — этот ливень!

Человечек прокашлялся. На полках магазина теснилось множество часов, фарфоровых

безделушек, стеклянных ваз и всякого рода посуды. На широком столе в дальнем углу

круглились рулоны каких-то тканей. Глаз любителя спешили порадовать ряды антикварных

стульев, тумбочек из красного дерева и пуфиков. Под потолком на медном крюке висело

подобие зонтика. Хозяин проследил за взглядом Лилит, снял это нечто с крючка и, повертев

в руках, скептически сказал:

— Это бумажный зонт. От солнца. Под дождем тут же размокнет.

— Да, вы правы. Тогда не позволите ли вы мне подождать здесь? Надеюсь, дождь

скоро кончится.

— Ради бога, миссис! Разрешите предложить вам стул.

Он высвободил из-под горы старых пыльных книг стул на кривых ножках и поставил

перед Лилит.

— Вот, садитесь, пожалуйста. Говорят, что на этом стуле сидел сам Оливер Кромвель.

— Серьезно? — с неподдельным удивлением воскликнула Лилит.

— Совершенно серьезно! Ведь Кромвель жил так долго, что определенно успел

посидеть на всех без исключения стульях в Англии.

Лилит опустилась на стул и с наслаждением вытянула начавшие затекать ноги. Хозяин

же продолжал упорно смотреть на нее. Он ждет, когда я приподниму вуаль, догадалась

Лилит и почувствовала себя крайне неудобно. Стараясь хоть как-то разрядить обстановку,

она излишне заинтересованно произнесла:

— Вы не могли бы показать мне кое-что вон с той полки!

И она показала рукой на застекленную витрину, расположенную чуть ли не под самым

потолком.

— Конечно, миссис! Там у меня хранятся женские украшения, редкие медальоны,

хронометры и всякая полудрагоценная мелочь. Все в идеальном состоянии.

— Я хотела бы посмотреть.

— Пожалуйста.

Хозяин, придвинув к стене стремянку, полез наверх. Через несколько минут он

спустился, держа в руках деревянный, обитый бархатом поднос, на котором в изобилии

лежали броши, булавки для галстуков и футляры для часов.

Лилит была достаточно равнодушна к драгоценностям и любым ювелирным поделкам.

Но сейчас почувствовала, что непременно должна что-нибудь купить. Ее внимание

привлекла большая брошь не совсем обычной формы.

— Что это? — спросила она.

— О, это совершенно уникальная вещь. Она сделана из жемчужной раковины,

выловленной в южной части Тихого океана. Очень старая.

Всю внешнюю сторону броши занимал портрет темноволосой смуглой красавицы с

черными, как угольки, глазами. Видимо, жительницы одного из Полинезийских островов. На

обороте же было выгравировано: «Лили. Рева Ра. 1787». Столетней давности! Должно быть,

его смастерил во время кругосветного плавания какой-нибудь моряк в память о своей

возлюбленной.

— Нравится? — спросил хозяин магазина.

— Да. Тем более что женское имя, выгравированное на обратной стороне, созвучно с

моим. Меня зовут Лилит.

— В таком случае я делаю вам скидку.

— И сколько же тогда будет стоить эта брошь?

— Всего пять фунтов.

— Только-то! Я покупаю.

3

Лилит лежала на дне спасательной шлюпки, плотно укрытая брезентом, и ждала

неминуемой смерти. Хрупкая посудина то взлетала на гребень гигантской волны, то

проваливалась в бездну. И каждый раз Лилит была уверена, что это конец.

Что стало с небольшим суденышком «Копра», застигнутым жесточайшим ураганом,

она не знала. Но вряд ли можно было сомневаться, что в схватке с ним бешеный тайфун

одержал победу. В последние минуты, когда надежд на спасение уже не оставалось, матросы

положили ее в шлюпку и, тщательно укрыв сверху брезентом и засмолив швы, пустили на

волю волн. Судно уже трещало по всем швам, а так несчастная женщина имела хоть какой-то

шанс на спасение.

Сколько продолжался этот страшный танец со смертью, Лилит не знала. Ибо уже давно

потеряла счет времени.

Только теперь она начала понимать все безумие своего предприятия: отыскать

Данрейвена где-то среди тысяч неизвестных островов, разбросанных по всей южной части

Тихого океана! Кроме того, Лилит и физически переоценила себя: очень быстро

обнаружилось, что дальние морские путешествия ей противопоказаны.

Неприятности начались уже вскоре после отплытия из Лондона. На третий день

путешествия голландский парусник попал в жесточайший шторм. Тогда она впервые узнала,

что такое морская болезнь. И хотя корабль оказался на редкость крепким и выдержал

испытания, Лилит вышла из этой первой в своей жизни морской переделки совершенно

измученной.

Беды на этом не кончились. В одном из африканских портов два матроса заболели

холерой. Один из них умер в тот же вечер. Другого удалось вылечить. Но капитан, опасаясь