Ангел любви

Дельфин вновь стремительно выпрыгнул и описал дугу еще шире первой. При этом

издал громкий трубный звук и отрывистый щелчок.

— Рангахуа! Рангахуа! — закричали дети и радостно захлопали в ладоши.

И тут в мозгу Лилит молнией сверкнула догадка: трубные звуки... щелчки... Не их ли

она слышала ночью в шлюпке? Конечно же их! Более того, безотчетное чувство

подсказывало ей, что именно этот дельфин каким-то образом напрямую связан с ее

чудесным избавлением. Каким? Да, она читала о том, что дельфины не раз спасали

утопающих. Но не могло же животное догадаться, что на дне закрытой брезентом шлюпки

лежит беспомощный человек. А потом, разве не эти туземцы избавили ее от ужасной гибели

среди ревущих валов океана? При чем же тогда дельфин?

И все же Лилит не могла отделаться от мысли, что дельфин не просто так следует за

пирогой.

Новый всплеск. И опять гибкое серебристое тело, описав кривую, исчезло в морской

глубине.

Хейкуа схватила Лилит за руку.

— Рангахуа! Понимаешь? Он добрый! Он спасает людей! Рангахуа спас тебя!

— Спас меня? — в волнении воскликнула Лилит. — Как?!

— Рангахуа привел нас к тебе. Жители Рева Ра знают: Рангахуа у берега и трубит,

значит, что-то случилось. Рангахуа подплыл к нашей деревне и стал трубить. Мужчины сели

в пирогу и поплыли за ним. Женщин взяли, чтобы они перевязывали раны, если это

потребуется.

— А дети?

— Дети должны видеть все. Мы учим их жизни! Теперь мы все возвращаться на Рева

Ра.

Приближающийся остров показался Лилит сказочно прекрасным. Потому что на нем

жили эти удивительные добрые люди. В лучах утреннего солнца Лилит ощущала себя на

пороге новой чудесной жизни, о существовании которой даже не подозревала.

Пирога мягко проскользнула между грозно торчащими рифами и очутилась в

небольшой бухточке. На берегу стояли туземцы и приветливо махали руками. Трое из них

вошли в воду и направились к пироге. Взявшись за борта, они изо всех сил толкнули лодку к

берегу. Пирога уткнулась носом в песок и замерла. Гребцы проворно спрыгнули и помогли

выйти женщинам. Когда Лилит осталась в лодке одна, уже стоявшая на берегу Хейкуа

крикнула, обращаясь к высокому, могучего телосложения мужчине:

— Тайро!

Всего остального разговора Лилит, естественно, понять не могла. Но когда Хейкуа

показала рукой в сторону пироги, догадалась, что та просит Тайро позаботиться о ней.

Тайро подошел к самому борту пироги, осторожно поднял Лилит на руки и, перенеся

на берег, поставил рядом с Хейкуа. Та схватила ее за руку и с улыбкой воскликнула:

— Пойдем, пойдем! Сейчас будет большой праздник. И тебе дадут много еды! — Затем

ткнула Лилит пальцем в бедро и рассмеялась: — Кожа и кости! Совсем худая! Наши

женщины не бывают худыми! Пойдем! Будешь много есть!

Деревня располагалась неподалеку. Большинство хижин представляло собой навесы из

пальмовых листьев, державшиеся на столбах. Тайро привел Лилит в самую большую

хижину. В ее центре возвышался столб из красного дерева, покрытый затейливым резным

орнаментом. Хейкуа пододвинула к столбу толстый мат и усадила на него Лилит.

Женщины, собравшиеся в хижине, приветствовали белую гостью восторженным

криком:

— Иа ора на!

На каждой из них была только черная, до колен, юбка из какой-то плотной материи. И

ничего больше. У женщин Рева Ра не принято было прятать свое тело, но Лилит стыдливо

отвела глаза.

Подготовка к пиршеству шла вовсю. В глубокой яме пылал огонь. Над ним коптилась

огромная рыба. Вокруг суетились женщины, завертывая рыбу поменьше в пальмовые листья

и засыпая ее горячей золой.

Одна из женщин, высокая, широкобедрая, с прической из множества заплетенных

косичек, что-то сказала трем стоявшим у входа девушкам. Они вошли в хижину, окружили

Лилит и принялись осторожно вытаскивать шпильки из ее головы. Она поняла, что ей

собираются сделать праздничную прическу. Девушки долго о чем-то спорили между собой,

потом собрали часть волос в пучок на затылке, а остальные заплели в мелкие косички,

концами пришпиленные к вискам. Затем в хижину вошла еще одна девушка с огромной,

наполненной водой раковиной. Присев около, осторожно обмыла Лилит лицо и оголенные

руки. Снять блузку и юбку Лилит отказалась. Это вызвало еще одну жаркую дискуссию. Но

Лилит еще раз отрицательно мотнула головой, и юные туземки смирились.

В хижину вошла Хейкуа и, отослав девушек, сказала Лилит:

— Сейчас тебе надо спать. Спать. Отдохнуть. Скоро начнется праздник. Он будет

долгим.

Лилит послушно улеглась, подложив ладонь под голову, закрыв один глаз и прищурив

другой. Такая поза давала возможность на всякий случай следить за происходящим. Спать

же ей совсем не хотелось. Здоровый сон в пироге полностью восстановил силы.

Все же Лилит задремала. Но очень скоро ее разбудил громкий треск барабана. Она

вскочила и выглянула наружу.

Там, равномерно ударяя толстой бамбуковой палкой в большой барабан, в

сопровождении двух юношей шагал старый туземец. Это возвещало начало празднества.

Около хижины уже собралось почти все племя. К Лилит подбежали две молодые женщины

и, взяв под руки, подвели к помосту, сооруженному для старейшин. Усадив гостью на