Ангел-Маг

Благодаря гудящему пламени внутри оказалось очень тепло, что представляло собой контраст с мглистой сыростью снаружи. Тепло было жизненно необходимо апельсиновым, лимонным, лаймовым, цитроновым деревьям, густо высаженным внутри. Они стояли в двадцать рядов, занимая всю длину помещения; свободной оставалась лишь небольшая площадка посередине, где под стеклянным кровельным фонарем на платформе возвышался трон королевы.

Пока вошедшие видели лишь позолоченный балдахин, но даже сквозь зелень слышался приглушенный шум голосов. Сестуро обменялся несколькими тихими словами с двоими мушкетерами у боковой двери; те быстро и вежливо обыскали вошедших на предмет огнестрельного оружия. Впрочем, Агнес оставили ее пистолеты: будучи мушкетеркой, она заслуживала доверия.

По завершении этой процедуры Сестуро вновь поманил друзей за собой и повел их между рядами деревьев, держа общее направление на стеклянный фонарь, но следуя боковым ходом на расстоянии в три ряда лаймовых деревьев.

Им оставалось пройти шагов пятьдесят, когда впереди внезапно грянули фанфары, издав пять торжественных воплей. Сестуро, поморщившись, остановился и вскинул руку, придерживая спутников.

– Что происходит? – прошептала Агнес, оказавшаяся ближе всех.

Остальные сгрудились, ожидая ответа.

– Король, – сказал гигант. – Тоже, видать, о кладе узнал. Ох, и разъярится же ее величество… Не хотела она, чтобы вы попались ему на глаза!

– А поближе подойти можно? – спросил Анри. – Я короля еще ни разу не видел. Да и королеву, если на то пошло.

– И я не видел, – сказал Симеон. – Только, честно говоря, и не рвусь.

– Не чужд ты мудрости, доктор, – хмыкнул Сестуро. – Да только поздно отказываться. Вы, юнцы, уже обратили на себя внимание сильных мира сего… Теперь все за мной, да смотрите мне, не шуметь!

И он двинулся дальше гораздо медленней прежнего. Добравшись до следующего разрыва, они пересекли несколько рядов деревьев, постепенно приближаясь к королевской беседке. Здесь росли сплошь апельсиновые деревья, отягощенные зреющим урожаем; на тех, что стояли подальше, кое-где виднелись зеленые начатки плодов.

В следующем разрыве рядов стояли на страже два мушкетера. Стоило появиться Сестуро, и они проворно крутанулись навстречу, на несколько дюймов выдвинув шпаги из ножен. Узнав великана, они успокоились. Спереди вновь зазвучали приглушенные голоса. Движение продолжалось.

– Скоро и я начну здесь стражу нести, – шепнула Агнес, обращаясь к Анри. – Вот пройдет несколько недель, и увидишь! А через год я уже и кадетом называться не буду!

Анри кивал, улыбаясь. Он не был настроен так пасмурно, как Симеон и, кажется, Доротея, – хотя по ней попробуй скажи, что у нее на уме, – однако он не чувствовал особой уверенности, что внимание со стороны великих и влиятельных однозначно пойдет им на пользу. Через год, обозначенный Агнес, они вполне могут оказаться в Башне. А то и где похуже…

Сестуро подвел их к последнему ряду деревьев перед вымощенной камнем площадкой под фонарем и снова остановился, собрав всех около себя. Приглушенные голоса царедворцев у трона теперь доносились слышнее. Густые деревья образовывали что-то вроде живой изгороди, но кое-что удавалось рассмотреть.

– Отсюда потихоньку, – шепнул Сестуро, указывая рукой. – Видите вон то дерево – выше других? С такими крупными апельсинами?

Все кивнули, выражая разную степень недоумения. Те апельсины были по крайней мере вдвое больше всех, виденных ими дотоле.

– Магия, полагаю? – пробормотала Агнес.

– Нет, – ответил Сестуро. – Они искусственные. Из меди и золота. Это дерево – самое первое, здесь посаженное. Ее величеством Луизой Шестой, собственными королевскими ручками… Ну-ка становитесь за ним и ждите, пока вас позовут!

– А вы куда? – спросил Анри.

– Капитану доложусь, – ответил Сестуро. И указал на небольшой промежуток в зелени. – Вон она стоит чуть позади королевы, по левую руку, как всегда. Видите?

Все сгрудились, едва не стукаясь головами. Даже дружески повозились, устанавливая очередность. Анри выпало смотреть первым.

Сквозь крохотную прореху в плотной листве просматривалась бо́льшая часть беседки. Трон в центре не выглядел особенно грандиозным, больше напоминая кресло с высокой спинкой. Естественно, сплошь позолоченное, с пурпурными подушками, отороченными опять-таки золотом. Королева София Тринадцатая сидела откинувшись и чуть склонив голову к плечу. Она слушала немолодую женщину: алый грим на лице, золотая шапочка, ярко-красные долгополые одежды, окаймленные горностаем… Анри без труда узнал кардинала Дюплесси. Разглядывать ее издали оказалось проще, чем лицом к лицу, как во время того памятного представления кардиналу младшего писца. По крайней мере, ничто не давило, заставляя упираться в пол взглядом. Икону Ашалаэли кардинал на этот раз не надела. Наверно, чтобы Архангел не угнетал менее значительные образа, принесенные царедворцами.