Ангел мой

После обеда, осмотрев дом, он с волнением в сердце отправился в конюшню, проведать своих питомцев. Нет, поправил он себя, теперь они принадлежат Хейлу. Лошади, учуяв своего прежнего хозяина, стали приветственно фыркать и ржать, перебирая копытами.

- «Молния», хорошая моя, как же я за тобой соскучился! - с нежностью говорил Стайлз, удовлетворенно радуясь, что за лошадьми ведется соответствующий уход. – «Гром», дружище, как ты? – сказал парень, касаясь холки жеребца.

- Они прекрасны, правда? – сказал Хейл, неслышно подойдя к загону.

Стайлз вздрогнул, но постарался взять себя в руки. Чувствуя его волнение, Питер подошел ближе, глядя на парня необожженной стороной.

- Несмотря на то, что я купил этих прекрасных лошадей, «Молния» по праву принадлежит тебе. Если хочешь, конюший ее оседлает, и ты сможешь покататься по поместью.

- Я сам ее оседлаю и с удовольствием покатаюсь, - сказал Стайлз, - а вы умеете ездить верхом?

- Пока нет, но с удовольствием хотел бы научиться, - улыбнувшись, ответил Питер, потянувшись рукой к голове лошади, случайно соприкоснувшись с рукой Стайлза. Резко отстранившись, Стилински снял с деревянного столба уздечку, потом седло со стременами. Быстро оседлав лошадь и, крепко закрепив подпругу, он ловко вскочил к ней на спину и, издав веселое гиканье, пустил вскачь.

Питер с замиранием сердца следил за ловкими маневрами седока и лошади как единого целого, восхищался посадкой парня, его ровной спиной и легким скольжением по седлу. Животное было настолько выдрессировано и послушно, что улавливало малейшее изменение мышц бедер и ног хозяина, посылаемое им при движении. Стайлз неумолимо приближался к ограждению, которое, как барьер собирался перепрыгнуть.

- Мать твою, нет! Стайлз, остановись! – заревел Питер, бросившись за ним вдогонку.

Перепрыгнув ограждение, Стилински отправил свою лошадь в карьер. Питер побежал к дому, чтобы взять автомобиль и догнать строптивого мальчишку, так глупо и вызывающе рисковавшего своей жизнью.

Видя встревоженные метания шурина, Девкалион крепко его схватил и попытался остановить.

- Талия мне вкратце поведала, что с тобой происходит, шкет, перестань так реагировать! - громогласно сказал он, продолжая удерживать Питера в своих крепких руках.

- Пусти! – ревел Хейлов волк. - Он же шею себе свернет!

- Угомонись! Он с малолетства в седле! Пусть накатается, спустит злость и пар! Я посмотрел, если бы тебя вот так выдернули из привычной обстановки и продали незнакомому дядечке, внутри которого сидит волчонок со своими необузданными желаниями, предмет обожаний которого, его в упор не видит! – рычал волк Девкалиона. – Гребаный ад, все на много серьезнее чем я предполагал, - более спокойно сказал Девк, видя, что Хейл опять взял над собой контроль, - сочувствую, шкет, крепись! Пошли в дом, он скоро вернется.

Почти в сумерках, накатавшись до одури, Стайлз отвел лошадь в конюшню, собственноручно вытер ее насухо и накрыл попоной.

Войдя в дом, он заметил, лишь несколько незаметно снующих слуг, предложивших ему ужин. Наскоро поев, Стайлз отправился в свою комнату, чтобы принять душ и лечь спать.

Зайдя в помещение, он быстро снял с себя мокрую от пота и грязи одежду, пошел в ванную, мельком увидев в зеркале свое отражение. Волосы на лбу слиплись, глаза блестели, на щеках играл здоровый румянец от слегка прохладного вечернего воздуха и всю эту картину, портила неглубокая кровавая царапина на скуле, оставленная сломанной веткой, которую Стилински в пылу скачки не заметил.

Встав под теплую струю душа, парень застонал от блаженства, начав намыливать голову и тело. Через некоторое время, выключив воду, Стайлз, взяв одно из мягких махровых полотенец, обернул им бедра, в то время как вторым, выходя из ванной и возвращаясь в свою комнату, стал вытирать лицо и голову. В таком виде он и столкнулся с Питером Хейлом, зашедшим к нему высказать все, что он думает по поводу сегодняшнего Стайлзового поведения.

- Что за…

- Больше никогда, не смей так делать! – рявкнул Питер, подходя к парню вплотную. – Что это? – пророкотал волк Хейла, хватая Стайлза за челюсть и поворачивая рану на свет.

- Веткой оцарапался! – огрызнулся Стилински, пытаясь оказать крепкому мужчине сопротивление, вырываясь из захвата его ладони.

Толкнув полуголого парня на постель, Хейл, нависнув над ним, стал вдыхать аромат тела своей пары, смешанное с гелем для душа и с толикой угрозы в голосе глухо пророкотал:

- Ты мой, понимаешь?! Я могу делать с тобой все, что захочу! – говорил Питер, сверкая янтарем волчьих глаз.

- Давай! Только быстро! – стал орать Стайлз, сжимая руки в кулаки, часто дыша и отворачиваясь от оборотня, от его силы, боясь его агрессивных действий и еще больше их последствий.

А Питер видел перед собой парня, до брезгливого отвращения не желавшего смотреть на его уродливое лицо, страстно мечтавшего оказаться сейчас где угодно, хоть в адской преисподней, но только не рядом с этим, годящимся ему в отцы мужчиной с весьма понятными желаниями в его адрес.