Ангел мой

- Трахни меня! Вставь! Кинь палку! Выеби, мать твою! Только быстро и жестко! Чтобы я сразу сдох! А потом проваливай!

Каждое слово, брошенное парнем на пределе голосовых связок, мощным ударом кулака под дых и физиономию, приводило Хейла в себя. Быстро отпустив Стайлза и, вскочив с его кровати, он не знал, что делать и как с ним дальше разговаривать.

Полностью вернув свой облик и контроль над своим телом, Питер взволновано глянул на Стилински, все еще плотно сжимавшего веки, чувствуя как сердце парня, словно бешеный зверь, хаотично мечется по грудной клетке, ударяясь о прутья ребер, не в силах успокоиться и вернуться на свое прежнее место.

- Прости меня, Стайлз! Чтобы ты сейчас обо мне ни думал я не насильник. Мне просто тяжело справляться со своим волком, который спал двадцать два года, и только увидев твое фото, проснулся. В теле изуродованного зрелого мужчины, которого ты видишь, сидит пятнадцатилетний волк-подросток, абсолютно не умеющий себя вести и контролировать. Мне трудно одному, если бы ты смог мне как-то помочь, - сказал Питер с надеждой в голосе.

Видя, что Стайлз продолжает тупо молчать, отвернувшись к стене, Хейл, тяжело вздохнув от безысходности, наклонился над парнем и мягко прошептал:

- Еще раз прошу меня простить. Спокойной ночи, Стайлз! Ни я, ни мой волк, больше тебя не потревожим. Если ты сам этого не захочешь.

Мимолетно поцеловав Стилински в висок, вызвав у того трепет и сбивчивый вздох, Питер неслышно покинул его комнату, тихо притворив за собой дверь.

Открыв один глаз потом другой, Стилински резко встал на кровати. Видя, что полы его полотенца совсем разошлись, и Хейл, скорее всего, мог увидеть его прелести, Стайлз быстро запахнул полотенце, мило краснея. Естественно он не поверил ни единому слову Питера, но в его интонации и в действиях последних минут, было что-то такое, что заставило парня усомниться в его предположениях.

С трудом проваливаясь в долгожданный сон, перед лицом Стайлза возник образ отца, мягко ему сетовавший:

- Вот видишь! Не такой уж он и плохой, как ты утверждал. Рассказал тебе замечательную историю, пожелал спокойной ночи и целомудренно поцеловал в висок.

***

Возвращаясь от Стайлза в свою комнату, теперь уже Питер Хейл рвал и метал, злясь на своего волка. Мужчина никогда не разговаривал сам с собой, но в данном случае это станет клиникой и будет до тех пор, пока он и его зверь не будут думать, делать, говорить и двигаться сообща, в унисон, как одно целое, монолит.

- Ты все чуть не испортил! Ты нас в зеркало видел?! Ты хоть понимаешь своими куриными мозгами, что у парня не рентгеновское зрение, а обычное?! Приставая к нему со своими собственническими животными инстинктами, ты толкаешь Стайлза в объятия абсолютно незнакомого, зрелого, да еще и уродливого мужчины. Ты не предполагал, что он уже встречал в своей жизни оборотня и мог узнать, на что тот способен и попросту нас бояться, а если нет, то мог бы сопротивляясь нанести себе увечье! Он же в школе Арджента не цветочки нюхал! Тебе не нужно говорить, что было бы с нами, приключись с ним что-либо ужасное?!

- Нет! – смиренно пророкотал волчонок.

- Или ты играешь по моим правилам и учишься, проглотив свои подростковые гормоны и засунув свою волчью гордость и собственнические инстинкты к себе в зад, или я клянусь, пойду, найду кого-нибудь из Арджентов и, подставив себя под их аконитовые пули и клинки, разодрав пару-тройку охотников, тихонько сдохну!

- Я согласен, учи! – глухо пророкотал Хейлов волчонок, прогнувшись и прижав к голове уши, признавая свое поражение.

Глава 8

На следующее утро, спустившись к завтраку, Стайлз застал за большим овальным столом всех членов семьи и несколько новых лиц, с которыми раньше не встречался. Питер Хейл, как ни в чем не бывало, допивал свой кофе, пролистывая «The New York Times».

Талия весело хохотала над очередной шуткой своего мужа. Девушка лет двадцати просила у взрослого мужчины афроамериканской внешности со стрижкой под «ноль» передать ей джем. Братья Итан и Эйдан, наперегонки, опустошали блюдо с кексами, причем один из них успевал еще бросать откровенные взгляды на хорошеньких служанок, пытаясь незаметно погладить их пониже спины.

- Доброе утро, Стайлз! – поприветствовал его Питер. – Как спалось? – спросил он без задней мысли, слегка улыбнувшись.

- Привет, всем! Нормально! – ответил парень, садясь за стол, и заинтересовано разглядывая новые лица.

- Позволь тебе представить мою племянницу Лору Хейл, а так же лекаря-алхимика и советника нашей семьи Алана Дитона, - сказал Питер, делая жест в сторону девушки и мужчины.

- Привет! – отозвалась Лора, мило помахав Стайлзу рукой. – Кофе или чай? – спросила она заботливо.

- Кофе, пожалуйста.

- Дитон отвезет тебя в школу, где ты продолжишь свое образование, - продолжал говорить Хейл поверх газеты.

- В школу? – с долей неверия спросил Стилински.