Ангел сердца

Я хотела предложить ему поесть ещё, но не успела. Шум из кустов заставил меня инстинктивно, не размышляя, загородить собой мальчика и повернуться лицом к опасности. Я надеялась, что это Дима, но мне навстречу вышла женщина с ведром в руках. Одета она была весьма аккуратно – в черную кожаную куртку, чистые брюки и короткие сапоги. Заметив меня, она остановилась и напряглась, а потом заметила за мной малыша и тотчас изменилась в лице. Вместо испуганной женщины передо мной появилась рассерженная, разъяренная, готовая в один прыжок напасть на меня рысь.

– Отпусти ребенка, – сквозь зубы процедила она, испепеляя меня взглядом.

– Вы – Данина мама? – несмело предположила я, но мой вопрос утонул в радостном крике ребенка.

Даня бросился к женщине, обнял ей за талию, и та, уронив ведро, из которого тотчас посыпались грибы, взяла его на руки и крепко прижала к себе. Её взгляд по-прежнему был недоверчивым. Нет, даже не так, она меня ненавидела – её взгляд пылал огнем, под которым хотелось сжаться в комочек и уменьшиться в несколько раз. Но я не сделала ничего предосудительного! Поэтому я мягко попыталась объяснить ситуацию.

– Мы с моим спутником ищем убежище, и случайно нашли здесь вашего сына.

– Так ты ещё и не одна? – яростно фыркнула она.

– Он пошел искать Вас!

– Не ври мне! Зачем вам понадобился мой сын? Что вы сделали с остальными?

– С кем? – в ужасе переспросила я.

Я не понимала, о чем говорит эта женщина, но в каждом её слове читалась такая неприкрытая злость, а в каждом взгляде мелькали настоящие молнии, так что я, хоть и не видела в её руках оружия, опасалась, что не смогу переубедить её, и тогда она меня прикончит. Для этого ей даже не потребуется никакого сподручного средства – в гневе человек приобретает невероятную силу, доводилось слышать мне. Но проверять это на себе не слишком хотелось.

Женщина, крепко держа на руках ребенка, внимательно изучала меня взглядом, словно оценивая, насколько я могу быть опасна. И в этот момент сбоку от нас появился Дима. Он заметил перемену обстановки и, не придавая значения напряженной тишине, подошел ко мне и стал рядом. Мне сразу же стало легче, словно железные оковы, сковывавшие мое тело, чуть ослабели, и теперь я могла дышать.

– Вы – мать? – кивнув незнакомке, произнес он обычным тоном.

То есть это для простых людей он обычный, а для Димы был даже мягким, в нем не было слышно льда и металла.

– Я – мать. А вот вы кто?

Он бросил на меня недоуменный взгляд, словно обвиняя в том, что я ещё ничего не объяснила, и проговорил:

– Мы услышали плач и нашли здесь вашего сына. Я пошел искать Вас, а Надя с ребенком остались на случай, если вдруг Вы бы сами вернулись. Зачем Вы оставили его здесь одного?

– Я не оставляла! – воскликнула она, но тут же убавила тон, совладев с собой. – Я полагала, что это вы украли его. Я оставила Даню в убежище, попросила присмотреть за ним одну знакомую. Так вы не эти? – презрительно сжав зубы, с явным облегчением в голове произнесла она.

«Конечно же нет!» – хотелось выкрикнуть мне, но раз уж Дима взялся за объяснения, я позволила ему пояснить всё за нас двоих.

– Нет. Мы переждали налет в магазинчике недалеко от центра, а выбравшись наутро никого не обнаружили. Нам никак не удавалось найти убежище или кого-то, кто мог бы помочь. А потом мы наткнулись на ребенка… – Словно вспомнив о Дане, Дима спросил: – Так как он здесь оказался? – в его голосе слышалось непонимание, и я сама чувствовала абсолютно такие же эмоции.

– Я… Я не знаю. Может быть, он как-то выбежал сам. Я не знаю, – женщина едва не плакала, понимая всю опасность произошедшего. – Я пошла, чтобы поискать грибов на ужин и оставила его там, в убежище. Я попросила приглядеть за ним одну женщину, но она, видимо, забыла или отвлеклась. Там каждый сам за себя. Видимо, он как-то выбрался.

Успокоившийся с появлением мамы малыш спокойно сидел на её руках, и его глазенки устало слипались.

– Вы проводите нас в убежище? – уточнил Дима.

Незнакомка молчала, раздумывая.

– Я не уверена, что могу… – она не договорила, бросая на нас извиняющиеся взгляды.

Мне хотелось крикнуть: «Да ведь мы же спасли Вашего ребенка!», но я сдержалась. А вот не терявший самообладания Дима сформулировал мою мысль гораздо мягче:

– Если бы мы были теми, о ком Вы думаете, разве мы не были бы вооружены? Мы бы убили Вас и ребенка, разве не так? Мы правда уже столько дней пытаемся найти всех остальных! Мы не можем отыскать своих родственников и понятия не имеем, целы ли они…

Его речь смягчила ожесточившееся в суровых условиях постоянного ожидания опасности сердце незнакомки. Я заметила, как тень сострадания легла на её лицо, а потом она произнесла:

– Ладно. Пойдемте. Только я грибы соберу.

Мы с Димой помогли ей подобрать рассыпавшиеся лесные дары, а потом отправились вслед за ней, инстинктивно стараясь ступать как можно тише.

– Здесь недалеко. Вы почти дошли, – проинформировала она нас, не выпуская из рук Данилку, которого от усталости морило в сон.