Ангел тьмы

Тут доктор снова завелся – насчет того, как вообще наука сможет хоть что-то узнать о таких преступниках, как Либби, если государство только и делает, что жарит их всех и вешает. В общем, дискуссия эта, равно как и прочие с нею связанные, тянулась и тянулась до тех пор, пока солнце не село за железнодорожной станцией у холма. Наконец, в несколько минут десятого, раздался стук во входную дверь в контору мистера Пиктона. Эль Ниньо распахнул ее – и вошли мистер Дэрроу и мистер Максон; первый казался удивленным, но при виде окружающей сцены обрел уверенность, второй же, похоже, как и обычно, изрядно нервничал. Формально раскланявшись, Эль Ниньо провел эту пару во внутренний кабинет, и все мы встали.

– А! Максон, Дэрроу, – промолвил мистер Пиктон. – Весьма любезно с вашей стороны прийти так поздно вечером, да еще и в воскресенье.

– Я гляжу, у вас тут целая конференция, – заметил мистер Дэрроу, оглядев всех нас и вежливо кивнув. – Что, незадача с итоговой речью, мистер Пиктон?

– С итоговой речью? – изрек мистер Пиктон, разыгрывая удивление. – О! Чтоб вас кошки съели, да вы знаете, со всеми этими сегодняшними событиями, боюсь, я напрочь позабыл о дозировке аргументов! Впрочем, я не вполне уверен, что они нам понадобятся.

Он извлек трубку и зажал ее в зубах, чрезвычайно довольный собой.

Мистер Максон – который уже не раз сталкивался с мистером Пиктоном в суде и мог сообразить, когда этот человек что-то замышляет – забеспокоился еще сильнее.

– Что такое, Пиктон? – спросил он, поплотнее вдавливая пенсне в свой тонкий нос. – Что это у вас там?

– Да что у него может быть? – хмыкнул мистер Дэрроу. – Обвинение практически покончило со своим делом, мистер Пиктон. Надеюсь, вы не совершили ошибки, приберегая что-нибудь для финального спектакля. Судье Брауну, кажется, не по душе сторонники таких методов.

– Я знаю, – ответил мистер Пиктон. – А ваш коллега Максон, кстати, знает, что я это знаю. Поэтому, что бы «у меня там» ни было, оно вполне стоит того, чтобы вызвать вас сюда сегодня вечером – не так ли, Максон?

Мистер Максон, в отличие от мистера Дэрроу, похоже, принял это заявление близко к сердцу; и довольный сим фактом мистер Пиктон взглянул на меня:

– Юный Стиви? Не сбегаете ли вниз, не попросите ли Генри привести миссис Хатч – о, прошу прощения, миссис Хантер, – из камеры?

– Уже бегу, – крикнул я, кинувшись к двери. И, выскочив наружу, услышал, как мистер Пиктон продолжил:

– Доктор, не останетесь ли здесь с нами троими? Остальные могут пока сесть в наружном кабинете – мы же, в конце концов, не хотим смущать обвиняемую…

Промчавшись по коридору, я кинулся вниз по мраморным ступеням, перескакивая через две разом, к посту охранника на входе. Подскочив туда, я, не поднимая глаз, начал было:

– Мистер Пиктон хочет…

Но тут увидел, с кем говорю. То был вовсе не Генри, а один из тех здоровых мужчин, что следили за дверями зала суда во время процесса.

– Где Генри?

Человек посмотрел на меня с кислым лицом:

– А тебе-то что, мальчик?

Я пожал плечами:

– Ничего. Зато кое-что мистеру Пиктону – у него для Генри распоряжение.

Охранник кивнул на проход у себя за спиной с еще более раздраженным видом:

– Генри внизу. Охраняет заключенную.

Я услышал эти слова; я просто кивнул в ответ и даже не задумался. Но теперь, через столько прошедших лет, мне снова и снова безумно жаль, что я так и не сообразил, что же происходит.

– Ну, – сообщил я охраннику, – мистер Пиктон хочет, чтобы он привел заключенную к нему в кабинет.

– Что, сейчас? – удивился охранник.

– Вряд ли он имел в виду следующий четверг, – буркнул я, развернулся и направился обратно к лестнице. – А на вашем месте я бы пошевеливался – они там все наготове и ждут.

– Эй! – крикнул охранник, когда я уже взбирался по ступеням. – Запомни-ка вот что: я свои деньги получаю не за выполнение приказов всяких малолеток!

Потом он развернулся и вошел в дверь у себя за спиной.

– Да ты только что выполнил один такой приказ, дубина, – пробормотал я с улыбкой, добравшись до второго этажа. – Так что снял бы штаны до побегал.

В секретарской мистера Пиктона я обнаружил Сайруса, детектив-сержантов, мистера Мура, мисс Говард и Эль Ниньо, столпившихся у закрытой дубовой двери во внутренний кабинет. Абориген сидел у Сайруса на плечах и оттуда заглядывал в приоткрытую фрамугу – шпионил за тем, что творилось у трех юристов и доктора, и пытался нашептывать сведения остальным; вот только английский его был не вполне хорош, и разобрать получалось не больше половины того, что говорилось внутри.

– Они сейчас говорят про девочку, про Клару, – шептал Эль Ниньо, когда я вошел.

– Что там о ней? – спросила мисс Говард.

– Что-то… что-то… – Эль Ниньо расстроенно покачал головой. – Сеньор доктор говорит такие вещи, что я не понимаю, – что-то про болезнь и про мать – ту, которая убийца…

– Ох, это без толку, – разочарованно проговорил мистер Мур, потом махнул мне. – Стиви, поменяйся-ка со своим другом. Я хочу знать, что там, черт побери, происходит.