Ангел тысячи лезвий

Хорана перевела безумный взгляд на свои дрожащие руки, покрытые кровавыми разводами. Дана лишь теперь заметила, что кровь на ее руках и лице очень похожа на тот камуфляж, который Ангел тысячи лезвий наносит теперь перед каждым боем.

Дана наконец поняла значение багряного рисунка. Хорана не пыталась скрыть свое лицо, замаскироваться или кого-то напугать. Эти красные полосы были для нее напоминанием о том, ради чего она сражается. С годами они стали индульгенцией для нее, символом цели, которая оправдывает средства.

А в тот день они покрыли ее кожу впервые.

– Я не слышу его! – крикнула девушка, зажимая уши руками. Телепатическая связь, оборвавшаяся со смертью Кея, теперь причиняла ей почти физическую боль. – Его голос больше не звучит! Так тихо… Такая тишина… Во мне… Но мне нужен его голос, я не смогу без него жить…

Ее слова звучали все тише и тише, они напоминали Дане костер, который вот-вот погаснет. Под конец они превратились в невнятный шепот, Хорана, все еще стоявшая на коленях, сжалась на полу, закрыла голову руками, как загнанный в угол зверь.

– Соберись! – приказал магистр. – Ты допустила ошибку, я тебя прощаю, можно считать, что история закончена. Что ты там бубнишь?

Хорана действительно повторяла что-то, но так тихо, что различить ее слова никто не мог. Она уперлась ладонями в пол, чуть приподнялась, но все еще стояла на четвереньках и смотрела только вниз. Ангос, разозленный этим, поднялся с трона и подошел к ней вплотную.

– Говори нормально! – сказал он, нависая над девушкой. – Я твой магистр, так обратись ко мне, как полагается воину!

Он не видел, как один из браслетов соскользнул с запястья Хораны, оказавшись в ладони у девушки. Никто не видел, кроме Даны.

Хорана все же подчинилась его приказу. Она подняла голову, чтобы посмотреть на Ангоса; ее слезы высохли, а льдистые голубые глаза казались безжизненным. Не отводя взгляд, девушка произнесла четко и громко, как он хотел:

– Я убью вас всех.

Браслет в ее руке превратился в катану, которую Дана уже видела раньше. Хорана поднялась на ноги и в движении двумя быстрыми, идеально просчитанными ударами отсекла магистру обе руки.

Вот почему семнадцатилетняя девушка смогла победить. Это объясняло то, что они никак не могли понять восемь лет спустя. Великий магистр Белой Лилии пал жертвой эффекта неожиданности: лишившись обеих рук, он больше не мог сражаться.

И все же он успел отступить, а на Хорану бросились другие воины. Она предвидела, что так будет – они защищали магистра. Ее это не волновало. Инквизиторы были полны злости, страха и возмущения, а лицо Хораны оставалось маской загробного спокойствия. Она точно знала, что должна сделать: убить Ангоса. Убить того, кто только что отнял у нее сам смысл жизни. Остальные были лишь препятствиями на пути к нему. Когда они нападали на нее, она защищалась и убивала их. Если они оставались в стороне, она их не преследовала.

Воины быстро поняли ее цель, а еще увидели, насколько она сильнее. Могущество, поселившееся в ней в Эдене, до этого дня дремало, а теперь бушевало в полную силу. Хорана была сильней, быстрей и талантливей, чем любой инквизитор в этом зале. Она не просто несла смерть, она сама стала смертью. Брошенные ею дротики попадали точно в цель, одно оружие сменяло другое, и каждым она владела идеально. Ее нельзя было остановить, можно было только задержать.

Ангос быстро понял это. Поддерживаемый двумя воинами, он попытался отступить, но напрасно. Дверь была заблокирована: инквизиторы, не желавшие умирать здесь, рвались к выходу, расталкивая друг друга. У тяжело раненного магистра не было ни шанса обойти их.

– Трусы! – озлобленно рявкнул он. – Примите свою судьбу, как настоящие воины! Метательный нож со свистом рассек пространство и глубоко вошел в спину магистра, раздробив левую лопатку. Ангос вздрогнул и по инерции подался вперед, но на ногах удержался. Даже когда Хорану сдерживали на расстоянии, она не собиралась его отпускать.

Один из воинов, поддерживавших его, бросился бежать. Второй задержался дольше, застыл в нерешительности, но когда девушка метнула дротик в живот магистру, он не стал закрывать Ангоса собой.

За считанные минуты зал из места покоя и мирных встреч превратился в арену. Серый камень скрылся под лужами крови, мертвые тела замерли на лавках и лестницах, и среди этого алого урагана лишь Хорана осталась на ногах – не раненая, не уставшая даже, непобедимая, как демон.

Ангос только сейчас осознал, что он выпустил на волю.

– Кто ты… – только и успел прошептать он.

Она не стала отвечать. Одним движением боевой косы Хорана снесла ему голову, и когда Ангос был мертв, она сразу же потеряла интерес и к нему, и к остальному миру. Она подошла к обугленному пятну, теперь залитому кровью, и свернулась на нем калачиком, отбросив оружие в сторону. Хорана больше не плакала, она казалась неживой. Она просто лежала там и пыталась привыкнуть к тому, что тишина в ее голове – это теперь навсегда.