Ангел во плоти

— Несмотря на наличие ножей и кастета, гопники были избиты весьма нещадным образом, — невозмутимо продолжил мой патрон. — Приехавший наряд милиции замел всех буянов. Заезжим гастролерам не повезло быть опознанными в отделении милиции, и они были сразу препровождены в КПЗ за старые заслуги. А самого пьяного неопознанного субъекта просто оставили на месте ввиду невозможности получения внятной информации. Ты хоть понимаешь, сколько раз тебе повезло?

— Нет. Ну может, пару раз, — дошло до меня, что эта сводка была о моих ночных похождениях. — Если не считать, что мне не повезло нарваться на этих типов.

— Сам ты тип. Раз десять тебе повезло. И больше всего, когда тебе дали позвонить мне еще до того, как на тебя завели дело.

— А когда еще повезло? — осторожно поинтересовался я.

— Даже не сосчитать. Во-первых, повезло, что тебя, вернее, Женькино тело, не убили. Во-вторых, что какие-то две совершенно очарованные тобою девушки подтвердили, что ты защищал их целомудренность от приставаний этих типов. В-третьих, тебя закинули в клетку до утра, не став разбираться. Потом, у тебя не оказалось никаких документов и тебя просто не запротоколировали, потому что ты напрочь вырубился. И самое последнее, тебе повезло, что у меня есть один давний знакомый майор милиции, и он по дружбе помог выручить ценного научного работника, «абсолютно случайно» попавшего в передрягу. Не обошлось и без изрядной суммы денег.

— Да-а, я даже не знаю, сколько раз уже тебе обязан, — понуро согласился я с отповедью друга, но он почему-то усмехнулся и воскликнул:

— Но с другой стороны, ты уже чуть ли не легендарная личность! Как же ты сумел так заинтересовать девушек, а потом еще и отделать двух, можно сказать профессиональных драчунов?

— Да вот, как-то так вышло, — мне ничего не оставалось, как грустно признаться. — Я же Женю снабжал всякими техниками борьбы, когда он на Сэйлар отправлялся, ну и себя не забыл…

— Вот жучила! — хмыкнул друг. — Ангелом еще называется!

— А с девушками я ничего такого. Ну, только если малость захотелось подружить… — я не знал, куда прятать глаза.

— Слушай! А ну-ка взгляни на меня, как ты на девушек смотрел! — предложил для чего-то Федька.

— Да ну! Ты же не девушка! — возмутился я.

— Ну тогда так, как ты Егора Семеныча в отделении милиции «соблазнял»!

— Да я на тебя, Феденька и так молится буду! Ты же знаешь, что и у меня свои «майоры» в астрале знакомые есть, так что молитвы втуне не пропадут! — я попытался вложить во взгляд настоящие чувства, хотя это было нелегко. Все-таки серьезно признаваться Федьке в любви, хоть и братской, без смеха было трудно. Но кажется, мне что-то такое удалось, так как он вдруг посерьезнел и уже внимательно смотрел на меня.

— Ага! Все ясно! Сдается мне, что твоя ангельская сущность, так и прет наружу, когда тебе особенно приспичит. Ты же бедных девок просто загипнотизировал, Вольф ты наш, Мессинг Второй.

— Какой еще Мессинг?

— Да был один такой, твой предшественник. По слухам, на спор к Сталину прошел через все посты охраны и нигде его не остановили.

— Но я в милицию не сам… и из-под замка меня не выпустили, — возразил я, уже понимая, что меня раскусили.

— Это потому, что ты еще в форму не вошел. Тебе знаешь, чему учиться теперь нужно?

— Чему?

— Прятать свою ангельскую сущность. Старайся без причины так любяще на людей не смотреть — они же не железные.

— Вот незадача! — изобразил я расстройство. — Это что ж, от моей ангельской начинки и деваться некуда?

— Да нет! Я думаю, это не сложно скрывать будет, а вот если надо, то очень неплохое психологическое оружие выйдет, — Федька осмотрелся вокруг и довольно заметил. — А ты вообще-то уже осваиваешься. Только, братец ангел, два дня ты дома посидишь и полечишь свою рожу. Назвать ее Женькиным лицом у меня язык не поворачивается. А я с тобой уже и так второй день работу прогуливаю!

— Федя, а что ты там забыл, на этой работе? Ведь денег хватает, — меня, действительно, это удивляло. После грамотного налаживания кладоискательства, работа, как средство существования, больше не была актуальна.

Федька, как-то разом потерял уверенный вид, затеребил пирожок и передвинул с места на место чашку с чаем.

— Этого тебе не понять. Уйти с исследовательской работы, которой жил всю жизнь — это все равно, что предать самого себя. Мне нужно время и что-то новое взамен этого.

— Но ведь вы со Славой помогаете людям? — не понял я, разглядывая понуренную кудрявую голову.

— Да, это здорово. Но понимаешь, я физик, а не психолог, и мне интересно расковырять весь этот реал именно с точки зрения его физических основ. Хотя ты прав, даже объективно, теоретическая физика издыхает на корню. По крайней мере, это дело больше не для провинциальных институтов — слишком уж дорогое занятие.